Пурга стоит всяких морских бурь: это снежный ураган, который застилает мраком небо и землю и крутит тучи снегу: нельзя сделать шагу ни вперед, ни назад; оставайтесь там, где застала буря; если поупрямитесь, тронетесь — не найдете дороги впереди, не узнаете вашего и
вчерашнего пути: где были бугры, там образовались ямы и овраги; лучше стойте и не двигайтесь.
Начало съемки всегда отнимает несколько больше времени, чем производство ее в пути. Надо выверить шагомер, взять обратный азимут на последний отрезок
вчерашнего пути, надо взять пеленги на видимые высоты и т. д. Когда я кончил проделывать все манипуляции, я вдруг вспомнил, что забыл на биваке барометр. Ничего не оставалось больше делать, как вернуться. Стрелки и казаки ушли уже порядочно вперед. Я не стал их окликать в надежде, что догоню на первом: же перевале.
Неточные совпадения
Было уже восемь часов; я бы давно пошел, но все поджидал Версилова: хотелось ему многое выразить, и сердце у меня горело. Но Версилов не приходил и не пришел. К маме и к Лизе мне показываться пока нельзя было, да и Версилова, чувствовалось мне, наверно весь день там не было. Я пошел пешком, и мне уже на
пути пришло в голову заглянуть во
вчерашний трактир на канаве. Как раз Версилов сидел на
вчерашнем своем месте.
Закусив немного холодной кашицей, оставленной от
вчерашнего ужина, мы тронулись в
путь. Теперь проводник-китаец повернул круто на восток. Сразу с бивака мы попали в область размытых гор, предшествовавших Сихотэ-Алиню. Это были невысокие холмы с пологими склонами. Множество ручьев текло в разные стороны, так что сразу трудно ориентироваться и указать то направление, куда стремилась выйти вода.
«Я замедлил Вам ответом, ибо Екатерина Филипповна весь сегодняшний день была столь ослабшею после
вчерашнего, довольно многолюдного, у нас собрания, что вечером токмо в силах была продиктовать желаемые Вами ответы. Ответ о Лябьевых: благодарите за них бога;
путь их хоть умален, но они не погибнут и в конце жизни своей возрадуются, что великим несчастием господь смирил их. Ответ о высокочтимой Сусанне Николаевне: блюдите о ней, мните о ней каждоминутно и раскройте к ней всю Вашу душевную нежность».
Девушка извещала, что «Нырок» уходит в обратный
путь послезавтра, что она надеется попрощаться со мной, благодарит за книги и просит еще раз извинить за
вчерашнюю выходку.
Начинался опять долгий и утомительный
путь с бесконечными днями и неудобными ночлегами. Но мне уже хотелось окунуться в его тяжелое, бесстрастное однообразие, чтобы покрыть слишком яркие впечатления
вчерашнего дня…