А могут явиться в душе эти образы только тогда, когда мысль, которую хотим мы развить, в поэтической форме, не только хорошо понята нами, но и вполне живо и определенно представляется нашему сознанию, так что легко возбуждает чувство в
душе человека.
Неточные совпадения
Если мы обратимся к истории, то найдем, что из простолюдинов наших очень нередко выходили
люди, отличавшиеся и силой
души, и светлым умом, и чистым благородством своих стремлений, в самых трудных положениях, на самых высоких степенях государственных, в самых разнообразных отраслях наук и искусств.
Понять истину может всякий умный
человек; стремиться к добру должен и хочет всякий
человек, не лишенный благородства
души.
Строго говоря, поэтическое чувство есть почти во всяком
человеке. Чрезвычайно трудно найти таких грубых и холодных
людей, на которых ничто не производило бы впечатления, которые были бы равнодушны ко всему на свете. Но в обыкновенных
людях чувство это проявляется очень слабо и нередко заглушается разными житейскими расчетами и обстоятельствами. В поэте же оно развивается весьма сильно, является господствующим над другими сторонами
души и выражается очень ярко, несмотря на все внешние препятствия.
Такие поэты опять не могут иметь никакого значения, потому что они не удовлетворяют поэтическому чувству, живущему в
душе каждого
человека.
В его стихах впервые увидали мы чисто русского
человека, с русской
душой, с русскими чувствами, коротко знакомого с бытом народа,
человека, жившего его жизнью и имевшего к ней полное сочувствие.
Но он умел сохранить и здесь чистоту
души своей и остался поэтом и
человеком благородным.
Но бывает и совершенная противоположность: встречаются иногда на свете
люди с живою, любящею
душою, с светлым, высоким умом, с горячими и благородными стремлениями.
Их присутствие одушевляет
человека на все доброе, возбуждает в
душе самые святые и чистые стремления, дает как бы более простора для ума.
«Да что я ему?.. что такое во мне?..» Только уверившись, что его ласкают от
души, выказывают расположение искреннее, он решался сблизиться с
человеком.
Я повернул себя от них на другую дорогу, хотел их научить — да ба! и вот как с ними поладил: все их слушаю, да сам про себя думаю о другом; всех их хвалю во всю мочь; все они у меня
люди умные, ученые, прекрасные поэты, философы, музыканты, образцовые чиновники, образцовые купцы, образцовые книгопродавцы; и они стали мною довольны; и я сам про себя смеюсь над ними от
души.
И все, приобретенное Кольцовым, не скрылось в
душе его, неведомо для
людей, а ясно, живо и звучно выразилось в его поэзии.
Что ты ходишь с нуждой
По чужим по
людям?
Веруй силам
душиДа могучим плечам…
Стародум. А! Сколь великой душе надобно быть в государе, чтоб стать на стезю истины и никогда с нее не совращаться! Сколько сетей расставлено к уловлению
души человека, имеющего в руках своих судьбу себе подобных! И во-первых, толпа скаредных льстецов…
С тайным, захватывающим дыхание ужасом счастья видел он, что работа чистого гения не рушится от пожара страстей, а только останавливается, и когда минует пожар, она идет вперед, медленно и туго, но все идет — и что в
душе человека, независимо от художественного, таится другое творчество, присутствует другая живая жажда, кроме животной, другая сила, кроме силы мышц.
Неточные совпадения
Переход от страха к радости, от низости к высокомерию довольно быстр, как у
человека с грубо развитыми склонностями
души.
Городничий. А уж я так буду рад! А уж как жена обрадуется! У меня уже такой нрав: гостеприимство с самого детства, особливо если гость просвещенный
человек. Не подумайте, чтобы я говорил это из лести; нет, не имею этого порока, от полноты
души выражаюсь.
Стародум. И не дивлюся: он должен привести в трепет добродетельную
душу. Я еще той веры, что
человек не может быть и развращен столько, чтоб мог спокойно смотреть на то, что видим.
Тут увидел я, что между
людьми случайными и
людьми почтенными бывает иногда неизмеримая разница, что в большом свете водятся премелкие
души и что с великим просвещением можно быть великому скареду.
Софья. Так поэтому надобно, чтоб всякий порочный
человек был действительно презрения достоин, когда делает он дурно, знав, что делает. Надобно, чтоб
душа его очень была низка, когда она не выше дурного дела.