Неточные совпадения
Все подошли к
борту, следя, как вздрагивающие круги тают у судна и в отдалении.
Прошло секунд десять — прежняя, невозмутимая гладь окружила «Фитиль
на порохе».
Поднявшись
на палубу, он отыскал немного провизии — сухарей, вяленой свинины и подошел к
борту. Шлюпка, качаясь, стукала кормой в шхуну; Аян спустился, но вдруг, еще не коснувшись ногами дна лодки, вспомнил что-то, торопливо вылез обратно и
прошел в крюйс-камеру, где лежали бочонки с порохом.
Неточные совпадения
Он
сошел на мол и стал как раз напротив того места, где стояла Елена, облокотившаяся
на буковые перила
борта. Ветер раздувал его серую крылатку, и сам он, со своим высоким ростом и необычайной худобой, с остренькой бородкой и длинными седеющими волосами, которые трепались из-под широкополой, черной шляпы, имел в наружности что-то добродушно комично-воинственное, напоминавшее Дон-Кихота, одетого по моде радикалов семидесятых годов.
Утро, еще не совсем проснулось море, в небе не отцвели розовые краски восхода, но уже
прошли остров Горгону — поросший лесом, суровый одинокий камень, с круглой серой башней
на вершине и толпою белых домиков у заснувшей воды. Несколько маленьких лодок стремительно проскользнули мимо
бортов парохода, — это люди с острова идут за сардинами. В памяти остается мерный плеск длинных весел и тонкие фигуры рыбаков, — они гребут стоя и качаются, точно кланяясь солнцу.
— О-о… о!.. — донесся издали протяжный крик и закончился похоже
на рыдание… Вот кто-то
прошел по палубе к
борту парохода…
«Убившая» барка своим разбитым боком глубже и глубже садилась в воду, чугун с грохотом сыпался в воду, поворачивая барку
на ребро. Палубы и конь были сорваны и плыли отдельно по реке. Две человеческие фигуры, обезумев от страха, цеплялись по целому
борту. Чтобы
пройти мимо убитой барки, которая загораживала нам дорогу, нужно было употребить все наличные силы. Наступила торжественная минута.
Иногда при ловле камбалы или белуги рыбакам случалось вытаскивать
на крючке морского кота — тоже вид электрического ската. Прежде рыбак, соблюдая все меры предосторожности, отцеплял эту гадину от крючка и выбрасывал за
борт. Но кто-то — должно быть, тот же знаток итальянского языка, Коля — пустил слух, что для итальянцев вообще морской кот составляет первое лакомство. И с тех пор часто, возвращаясь с ловли и
проходя мимо парохода, какой-нибудь рыбак кричал: