Неточные совпадения
Вот и следы, —
видите, здесь рубили, — он присел на корточки и поднял конец
цепи, показывая разрубленное звено.
— Я вам скажу, — проговорил я, — они женятся! Я
видел! Та молодая женщина и ваш хозяин. Он был подвыпивши. Ей-богу! Поцеловал руку. Честь честью! Золотая
цепь лежит там, за стеной, сорок поворотов через сорок проходов. Я
видел. Я попал в шкап и теперь судите, как хотите, но вам, Дюрок, я буду верен, и баста!
— Вы
видите, — продолжал Поп, и его рука, лежавшая на столе, стала нервно дрожать. Моя рука тоже лежала на столе и так же задрожала, как рука Попа. Он нагнулся и, широко раскрыв глаза, произнес: — Вы понимаете? Клянусь, что Галуэй ее любовник, и мы даже не знаем, чем рисковал Ганувер, попав в такое общество. Вы
видели золотую
цепь и слышали, что говорилось при этом! Что делать?
Мне, свидетелю сцены у золотой
цепи, довелось
видеть теперь Дигэ в замкнутом образе молодой дамы, отношение которой к хозяину определялось лишь ее положением милой гостьи. Она шла с улыбкой, кивая и тараторя. Томсон взглянул сверх очков; величайшая приятность расползлась по его широкому, мускулистому лицу; Галуэй шел, дергая плечом и щекой.
Неточные совпадения
Что за оказия!.. но дурной каламбур не утешение для русского человека, и я, для развлечения, вздумал записывать рассказ Максима Максимыча о Бэле, не воображая, что он будет первым звеном длинной
цепи повестей;
видите, как иногда маловажный случай имеет жестокие последствия!..
Нет, там
видела она
цепь утрат, лишений, омываемых слезами, неизбежных жертв, жизнь поста и невольного отречения от рождающихся в праздности прихотей, вопли и стоны от новых, теперь неведомых им чувств; снились ей болезни, расстройство дел, потеря мужа…
Я в свое окошечко
видел блуждающий свет фонарей, слышал, точно подземный грохот, стук травимой
цепи и глухое, тяжелое падение другого якоря.
Как ни знакомо было Нехлюдову это зрелище, как ни часто
видел он в продолжение этих трех месяцев всё тех же 400 человек уголовных арестантов в самых различных положениях: и в жаре, в облаке пыли, которое они поднимали волочащими
цепи ногами, и на привалах по дороге, и на этапах в теплое время на дворе, где происходили ужасающие сцены открытого разврата, он всё-таки всякий раз, когда входил в середину их и чувствовал, как теперь, что внимание их обращено на него, испытывал мучительное чувство стыда и сознания своей виноватости перед ними.
В небольшом этапе было человек восемьдесят народу в
цепях, бритых и небритых, женщин, детей; все они расступились перед офицером, и мы
увидели на грязном полу, в углу, на соломе какую-то фигуру, завернутую в кафтан ссыльного.