— Слушаю, —
сказал старик, теперь уже с чрезвычайно оживленным, даже заинтересованным видом, как будто в требовании мороженого было все дело этого вечера. — Какого же? Земляничного, апельсинового, фисташкового, розовых лепестков, сливочного, ванильного, крем-брюле или…
— Да что, уже пили нынче, —
сказал старик, очевидно с удовольствием принимая это предложение. — Нешто для компании.
— Ба, ба, ба, ба! —
сказал старик. — Теперь понимаю: ты, видно, в Марью Ивановну влюблен. О, дело другое! Бедный малый! Но все же я никак не могу дать тебе роту солдат и полсотни казаков. Эта экспедиция была бы неблагоразумна; я не могу взять ее на свою ответственность.
— Четвертый, —
сказал старик, обращаясь к своим, и даже показал четыре пальца левой руки. — В замещение Михаила Локтева посланы? Для беженцев, говорите? Так вот, мы — эти самые очевидные беженцы. И даже — того хуже.
Неточные совпадения
Роман
сказал: помещику, // Демьян
сказал: чиновнику, // Лука
сказал: попу. // Купчине толстопузому! — //
Сказали братья Губины, // Иван и Митродор. //
Старик Пахом потужился // И молвил, в землю глядючи: // Вельможному боярину, // Министру государеву. // А Пров
сказал: царю…
А пенциону полного // Не вышло, забракованы // Все раны
старика; // Взглянул помощник лекаря, //
Сказал: «Второразрядные! // По ним и пенцион».
А увидим мы // Старца нищего — // Подадим ему // Мы копеечку: // «Не за нас молись, — //
Скажем старому, — // Ты молись,
старик, // За Еленушку, // За красавицу // Александровну!»
«А вы что ж не танцуете? — //
Сказал Последыш барыням // И молодым сынам. — // Танцуйте!» Делать нечего! // Прошлись они под музыку. //
Старик их осмеял! // Качаясь, как на палубе // В погоду непокойную, // Представил он, как тешились // В его-то времена! // «Спой, Люба!» Не хотелося // Петь белокурой барыне, // Да старый так пристал!
Пройдя еще один ряд, он хотел опять заходить, но Тит остановился и, подойдя к
старику, что-то тихо
сказал ему. Они оба поглядели на солнце. «О чем это они говорят и отчего он не заходит ряд?» подумал Левин, не догадываясь, что мужики не переставая косили уже не менее четырех часов, и им пора завтракать.