Неточные совпадения
До вечера носило Меннерса; разбитый сотрясениями о борта и дно лодки, за время страшной борьбы
с свирепостью волн, грозивших, не уставая, выбросить
в море обезумевшего лавочника, он был подобран пароходом «Лукреция», шедшим
в Кассет.
В такой безуспешной и тревожной погоне прошло около часу, когда
с удивлением, но и
с облегчением Ассоль увидела, что деревья впереди свободно раздвинулись, пропустив синий разлив
моря, облака и край желтого песчаного обрыва, на который она выбежала, почти падая от усталости.
Осенью, на пятнадцатом году жизни, Артур Грэй тайно покинул дом и проник за золотые ворота
моря. Вскорости из порта Дубельт вышла
в Марсель шкуна «Ансельм», увозя юнгу
с маленькими руками и внешностью переодетой девочки. Этот юнга был Грэй, обладатель изящного саквояжа, тонких, как перчатка, лакированных сапожков и батистового белья
с вытканными коронами.
И он стал читать — вернее, говорить и кричать — по книге древние слова
моря. Это был первый урок Грэя.
В течение года он познакомился
с навигацией, практикой, кораблестроением, морским правом, лоцией и бухгалтерией. Капитан Гоп подавал ему руку и говорил: «Мы».
— Когда так, извольте послушать. — И Хин рассказал Грэю о том, как лет семь назад девочка говорила на берегу
моря с собирателем песен. Разумеется, эта история
с тех пор, как нищий утвердил ее бытие
в том же трактире, приняла очертания грубой и плоской сплетни, но сущность оставалась нетронутой. —
С тех пор так ее и зовут, — сказал Меннерс, — зовут ее Ассоль Корабельная.
Накануне того дня и через семь лет после того, как Эгль, собиратель песен, рассказал девочке на берегу
моря сказку о корабле
с Алыми Парусами, Ассоль
в одно из своих еженедельных посещений игрушечной лавки вернулась домой расстроенная,
с печальным лицом.
Может быть, нашла и забыла?» Схватив левой рукой правую, на которой было кольцо,
с изумлением осматривалась она, пытая взглядом
море и зеленые заросли; но никто не шевелился, никто не притаился
в кустах, и
в синем, далеко озаренном
море не было никакого знака, и румянец покрыл Ассоль, а голоса сердца сказали вещее «да».
— Благодарю, — сказал Грэй, вздохнув, как развязанный. — Мне именно недоставало звуков вашего простого, умного голоса. Это как холодная вода. Пантен, сообщите людям, что сегодня мы поднимаем якорь и переходим
в устья Лилианы, миль десять отсюда. Ее течение перебито сплошными мелями. Проникнуть
в устье можно лишь
с моря. Придите за картой. Лоцмана не брать. Пока все… Да, выгодный фрахт мне нужен как прошлогодний снег. Можете передать это маклеру. Я отправляюсь
в город, где пробуду до вечера.
Она села к столу, на котором Лонгрен мастерил игрушки, и попыталась приклеить руль к корме; смотря на эти предметы, невольно увидела она их большими, настоящими; все, что случилось утром, снова поднялось
в ней дрожью волнения, и золотое кольцо, величиной
с солнце, упало через
море к ее ногам.
Неточные совпадения
Аммирал-вдовец по
морям ходил, // По
морям ходил, корабли водил, // Под Ачаковом бился
с туркою, // Наносил ему поражение, // И дала ему государыня // Восемь тысяч душ
в награждение.
Константинополь, бывшая Византия, а ныне губернский город Екатериноград, стоит при излиянии Черного
моря в древнюю Пропонтиду и под сень Российской Державы приобретен
в 17… году,
с распространением на оный единства касс (единство сие
в том состоит, что византийские деньги
в столичном городе Санкт-Петербурге употребление себе находить должны).
Еще во времена Бородавкина летописец упоминает о некотором Ионке Козыре, который, после продолжительных странствий по теплым
морям и кисельным берегам, возвратился
в родной город и привез
с собой собственного сочинения книгу под названием:"Письма к другу о водворении на земле добродетели". Но так как биография этого Ионки составляет драгоценный материал для истории русского либерализма, то читатель, конечно, не посетует, если она будет рассказана здесь
с некоторыми подробностями.
Переодевшись без торопливости (он никогда не торопился и не терял самообладания), Вронский велел ехать к баракам. От бараков ему уже были видны
море экипажей, пешеходов, солдат, окружавших гипподром, и кипящие народом беседки. Шли, вероятно, вторые скачки, потому что
в то время, как он входил
в барак, он слышал звонок. Подходя к конюшне, он встретился
с белоногим рыжим Гладиатором Махотина, которого
в оранжевой
с синим попоне
с кажущимися огромными, отороченными синим ушами вели на гипподром.
Алексей Александрович думал тотчас стать
в те холодные отношения,
в которых он должен был быть
с братом жены, против которой он начинал дело развода; но он не рассчитывал на то
море добродушия, которое выливалось из берегов
в душе Степана Аркадьича.