Неточные совпадения
Летики
не было; он увлекся; он, вспотев, удил с увлечением азартного игрока. Грэй вышел из чащи в кустарник, разбросанный по скату холма. Дымилась и
горела трава; влажные цветы выглядели как дети, насильно умытые холодной водой. Зеленый мир дышал бесчисленностью крошечных ртов, мешая проходить Грэю среди своей ликующей тесноты. Капитан выбрался на открытое место, заросшее пестрой травой, и
увидел здесь спящую молодую девушку.
— Досточтимый капитан, — самодовольно возразил Циммер, — я играю на всем, что звучит и трещит. В молодости я был музыкальным клоуном. Теперь меня тянет к искусству, и я с
горем вижу, что погубил незаурядное дарование. Поэтому-то я из поздней жадности люблю сразу двух: виолу и скрипку. На виолончели играю днем, а на скрипке по вечерам, то есть как бы плачу, рыдаю о погибшем таланте.
Не угостите ли винцом, э? Виолончель — это моя Кармен, а скрипка…
Неточные совпадения
Громко кликала я матушку. // Отзывались ветры буйные, // Откликались
горы дальние, // А родная
не пришла! // День денна моя печальница, // В ночь — ночная богомолица! // Никогда тебя, желанная, //
Не увижу я теперь! // Ты ушла в бесповоротную, // Незнакомую дороженьку, // Куда ветер
не доносится, //
Не дорыскивает зверь…
Долли утешилась совсем от
горя, причиненного ей разговором с Алексеем Александровичем, когда она
увидела эти две фигуры: Кити с мелком в руках и с улыбкой робкою и счастливою, глядящую вверх на Левина, и его красивую фигуру, нагнувшуюся над столом, с горящими глазами, устремленными то на стол, то на нее. Он вдруг просиял: он понял. Это значило: «тогда я
не могла иначе ответить».
И он, отвернувшись от шурина, так чтобы тот
не мог
видеть его, сел на стул у окна. Ему было горько, ему было стыдно; но вместе с этим
горем и стыдом он испытывал радость и умиление пред высотой своего смирения.
— Я
вижу, что случилось что-то. Разве я могу быть минуту спокоен, зная, что у вас есть
горе, которого я
не разделяю? Скажите ради Бога! — умоляюще повторил он.
Но для него, знавшего ее, знавшего, что, когда он ложился пятью минутами позже, она замечала и спрашивала о причине, для него, знавшего, что всякие свои радости, веселье,
горе, она тотчас сообщала ему, — для него теперь
видеть, что она
не хотела замечать его состояние, что
не хотела ни слова сказать о себе, означало многое.