И вот в потребное время он взял
в руку бутылку мадеры и пошел вокруг, нагибаясь к каждому гостю с вопросом: «Прикажете?», но, дойдя до сына и приклонясь к нему, он не выдержал и, вместо «прикажете вина», простонал:
Встретились обе шайки случайно, при разгроме одной и той же винной лавки, и, вместо того чтобы вступить в пререкания и борьбу, побратались за бутылкой. А обоих атаманов, стоявших начеку с небрежно опущенными маузерами, пьяные мужики, суя
в руки бутылки с отбитыми горлышками, толкали друг к другу и убеждали помириться. И Васька, также пьяный, вдруг прослезился и отдал маузер Митрофану, говоря слезливо:
Неточные совпадения
Освободясь от пробки влажной, //
Бутылка хлопнула; вино // Шипит; и вот с осанкой важной, // Куплетом мучимый давно, // Трике встает; пред ним собранье // Хранит глубокое молчанье. // Татьяна чуть жива; Трике, // К ней обратясь с листком
в руке, // Запел, фальшивя. Плески, клики // Его приветствуют. Она // Певцу присесть принуждена; // Поэт же скромный, хоть великий, // Ее здоровье первый пьет // И ей куплет передает.
Самгин отошел от окна, лег на диван и стал думать о женщинах, о Тосе, Марине. А вечером,
в купе вагона, он отдыхал от себя, слушая непрерывную, возбужденную речь Ивана Матвеевича Дронова. Дронов сидел против него, держа
в руке стакан белого вина,
бутылка была зажата у него между колен, ладонью правой
руки он растирал небритый подбородок, щеки, и Самгину казалось, что даже сквозь железный шум под ногами он слышит треск жестких волос.
Подтащил его к столу, нагруженному
бутылками, тарелками, и, наливая дрожащей
рукой водку
в рюмки, крикнул:
Тагильский пошевелился
в кресле, но не встал, а Дронов, взяв хозяина под
руку, отвел его
в столовую, где лампа над столом освещала сердито кипевший, ярко начищенный самовар, золотистое вино
в двух
бутылках, стекло и фарфор посуды.
Явилась крупная чернобровая женщина,
в белой полупрозрачной блузке, с грудями, как два маленькие арбуза, и чрезмерно ласковой улыбкой на подкрашенном лице, — особенно подчеркнуты были на нем ядовито красные губы.
В руках, обнаженных по локоть, она несла на подносе чайную посуду,
бутылки, вазы, за нею следовал курчавый усатенький человечек, толстогубый, точно негр; казалось, что его смуглое лицо было очень темным, но выцвело. Он внес небольшой серебряный самовар. Бердников командовал по-французски: