К счастью, ветер, зашумевший в эту минуту передними воротами, привлек внимание старушки: она
прошла сени, загремела засовом, который замыкал дверь крыльца, и спустилась на двор.
Неточные совпадения
Глеб кивнул головой Василию, вышел с ним в
сени и велел
сходить как можно скорее в Сосновку за священником.
— Перелезай на ту сторону. Время немного осталось; день на исходе… Завтра чем свет станешь крыть соломой… Смотри, не замешкай с хворостом-то! Крепче его привязывай к переводинам… не жалей мочалы; завтра к вечеру авось, даст бог, порешим… Ну, полезай… да не тормози руки!.. А я тем временем
схожу в Сосновку, к печнику понаведаюсь… Кто его знает: времени, говорит, мало!.. Пойду: авось теперь ослобонился, — заключил он, направляясь в
сени.
— Ну, ничего! — сказал Захар. — Маленько обманул нас старик, а все хошь недаром
сходили: будет, чем покуражиться!.. Пойдем: пора; я чай, ребята ждут, — заключил он и без дальних разговоров быстро вышел в
сени.
— Не
ходи, Дунюшка! Не бойся, родная: он ничего не посмеет тебе сделать… останься со мной… он те не тронет… чего дрожишь! Полно, касатка… плюнь ты на него, — раздавался голос старушки уже в
сенях.
Хотя время, в продолжение которого они будут
проходить сени, переднюю и столовую, несколько коротковато, но попробуем, не успеем ли как-нибудь им воспользоваться и сказать кое-что о хозяине дома.
Пройдя сени и до тошноты вонючий коридор, в котором, к удивлению своему, они застали двух прямо на пол мочащихся арестантов, смотритель, англичанин и Нехлюдов, провожаемые надзирателями, вошли в первую камеру каторжных.
И он повел Егорушку к большому двухэтажному корпусу, темному и хмурому, похожему на N-ское богоугодное заведение.
Пройдя сени, темную лестницу и длинный, узкий коридор, Егорушка и Дениска вошли в маленький номерок, в котором действительно за чайным столом сидели Иван Иваныч и о. Христофор. Увидев мальчика, оба старика изобразили на лицах удивление и радость.
Неточные совпадения
Жених хоть кому, а все-таки учители
ходят, часа не теряет, и теперь двое в
сенях дожидаются.
— Нешто вышел в
сени, а то всё тут
ходил. Этот самый, — сказал сторож, указывая на сильно сложенного широкоплечего человека с курчавою бородой, который, не снимая бараньей шапки, быстро и легко взбегал наверх по стертым ступенькам каменной лестницы. Один из сходивших вниз с портфелем худощавый чиновник, приостановившись, неодобрительно посмотрел на ноги бегущего и потом вопросительно взглянул на Облонского.
Проходя через
сени хор, он встретил ходившего взад и вперед унылого гимназиста с подтекшими глазами.
Благовидная молодайка с полными, оттягивавшими ей плечи ведрами
прошла в
сени. Появились откуда-то еще бабы молодые, красивые, средние и старые некрасивые, с детьми и без детей.
Блеснет заутра луч денницы // И заиграет яркий день; // А я, быть может, я гробницы //
Сойду в таинственную
сень, // И память юного поэта // Поглотит медленная Лета, // Забудет мир меня; но ты // Придешь ли, дева красоты, // Слезу пролить над ранней урной // И думать: он меня любил, // Он мне единой посвятил // Рассвет печальный жизни бурной!.. // Сердечный друг, желанный друг, // Приди, приди: я твой супруг!..»