Цитаты со словом «Ваня»
— Я ничего, — отвечал простодушно
Ваня.
— А я и сам не знаю, за что, — отвечал со вздохом
Ваня. — Я на дворе играл, а он стоял на крыльце; ну, я ему говорю: «Давай, говорю, играть»; а он как пхнет меня: «Я-те лукну!» — говорит, такой серчалый!.. Потом он опять говорит: «Ступай, говорит, тебя тятька кличет». Я поглядел в ворота: вижу, ты меня не кличешь, и опять стал играть; а он опять: «Тебя, говорит, тятька кличет; ступай!» Я не пошел… что мне!.. Ну, а он тут и зачал меня бить… Я и пошел…
— Шабаш, ребята! — весело сказал Глеб, проводя ладонью по краю лодки. — Теперь не грех нам отдохнуть и пообедать. Ну-ткась, пока я закричу бабам, чтоб обед собирали, пройдите-ка еще разок вон тот борт… Ну, живо! Дружней! Бог труды любит! — заключил он, поворачиваясь к жене и посылая ее в избу. — Ну, ребята, что тут считаться! — подхватил рыбак, когда его хозяйка, сноха и
Ваня пошли к воротам. — Давайте-ка и я вам подсоблю… Молодца, сватушка Аким! Так! Сажай ее, паклю-то, сажай! Что ее жалеть!.. Еще, еще!
Внезапно с середины двора раздался пронзительный, отчаянный крик. В ту же секунду из растворенных ворот выбежали Анна, жена Петра и
Ваня.
— В избе, в избе! — подхватил
Ваня.
Ваня, прижавшись за плетнем, дрожа от страха и едва сдерживая слезы, не отрывал глаз от тропинки.
— Тятька! — закричал неожиданно
Ваня, вырываясь из своей засады, бросаясь к отцу и повиснув на руке его. — Тятька, оставь его!.. Пусти! Пусти!.. — продолжал он, обливаясь слезами и стараясь оторвать Гришку.
— Тятька! Тятька! — голосил
Ваня.
— Как же, дядюшка-то? Ведь, я чай, жаль его! — отвечал
Ваня, рыдая на весь двор.
Раз дело зашло так далеко, что
Ваня пожаловался матери; впрочем, и без этого синяки Вани не преминули бы уличить Гришку.
Со всем тем
Ваня все-таки не отставал ни на шаг от приемыша; он даже терпеливо сносил толчки и подзатыльники. Такое необычайное снисхождение могло происходить частью оттого, что Гришка наводил страх на него, частью, и это всего вероятнее, Ваня успел уже привязаться к Гришке всею силою своего детского любящего сердца.
Раз как-то, в прекрасный июльский день, Гришка и
Ваня покачивались в челноке, который крепился к берегу помощью веревочной петли, заброшенной за старое весло, водруженное в песок.
Гришка сидел на корме челнока и, свесив смуглые худые ноги свои через борт, болтал ими в воде.
Ваня сидел между тем в трюме, и наружу выглядывало только свежее, румяное личико его. Белокурая голова мальчика, освещенная палящими лучами полуденного солнца, казалась еще миловиднее и нежнее посреди черных, грубо высмоленных досок палубы.
— А тятька? — произнес
Ваня, поворачивая испуганные глаза на собеседника.
— Ну, а как нас вон туда — в омут понесет! Батя и то сказывал: так, говорит, тебя завертит и завертит! Как раз на дно пойдешь! — произнес
Ваня, боязливо указывая на противоположный берег, где между кустами ивняка чернел старый пень ветлы.
Весло, глубоко вбитое в песок, плохо уступало, однако ж, усилиям Гришки. Нетерпение и досада отражались на смуглом остром лице мальчика: обняв обеими руками весло и скрежеща зубами, он принялся раскачивать его во все стороны, между тем как
Ваня стоял с нерешительным видом в люке и боязливо посматривал то на товарища, то на избу.
На все это потребовалась одна секунда, и
Ваня не успел опомниться, как он и его товарищ были уже далеко от берега.
Ваня исчез под палубой и забился в угол.
Ваня высунул голову из люка и, как бы внезапно пробуждаясь от сна, с испугом оглянулся.
— Ну, а как же мы назад-то поедем, без весла-то? — сказал вдруг
Ваня, и личико его снова отуманилось.
— И то, и то! Да куда ж идти-то? — радостно подхватил
Ваня.
— Ну, где ж луга-то? Вишь, нету! — сказал
Ваня, отирая рукою пот, струившийся по раскрасневшемуся лицу его.
— Ты чья? — спросил
Ваня.
— Да ты отколе? — продолжал расспрашивать
Ваня.
Гришка и
Ваня последовали за нею, и вскоре все трое очутились у опушки кустов, где начинался уже луг, сначала желтый, редкий, перемешанный с песком, но постепенно зеленеющий и убегающий в необозримую даль, задернутую переливающимися струями раскаленного воздуха.
Спустя немалое время Гришка и
Ваня возвратились, таща на плечах весло и багор.
Гришка и
Ваня очень охотно следовали за стариком.
К концу этого срока
Ваня начал, однако ж, чаще сидеть в доме дедушки Кондратия; внимательнее следил он за дрожащим, сморщенным пальцем старика, когда тот водил по ветхим страничкам букваря.
В то время как
Ваня и Дуня проводили вечера неразлучно с дедушкой, Гришка пропадал на лесистых берегах озера, снимал галочьи гнезда, карабкался на крутых обрывах соседних озер и часы целые проводил, повиснув над водою, чтобы только наловить стрижей (маленькие птички вроде ласточек, живущие в норках, которыми усеяны глинистые крутые берега рек и озер).
Впрочем, и
Ваня не отставал от него.
Ваня и приемыш незаметно почти превратились в юношей.
Ваня не был так плечист, может статься, даже не был так расторопен и боек, как Гришка, но уж во всяком случае не уступал ему ни по лицу, ни в работе.
Да, было чем порадоваться на старости лет Глебу Савинову! Одного вот только не мог он взять в толк: зачем бы обоим ребятам так часто таскаться к соседу Кондратию на озеро? Да мало ли что! Не все раскусят старые зубы, не все смекает старая стариковская опытность. Впрочем, Глеб, по обыкновению своему, так только прикидывался. С чего же всякий раз, как только Гришка и
Ваня возвращаются с озера, щурит он глаза свои, подсмеивается втихомолку и потряхивает головою?..
На одном из подоконников нового здания сидел
Ваня: свесив ноги во внутренность избы, перегнувшись всем корпусом на двор, он тесал притолоки и пригонял рамы.
— Я, батюшка, — отозвался
Ваня, соскакивая с подоконника и подходя к отцу.
Ваня между тем продолжал так же усердно трудиться. Он, казалось, весь отдался своей работе и, не подымая головы, рубил справа и слева; изредка лишь останавливался он и как бы прислушивался к тому, что делалось на другой стороне кровли. Но Гришка работал так тихо, что его вовсе не было слышно.
— Гриша! — произнес наконец
Ваня, заколачивая последнюю раму.
Ваня посадил острие топора в бревно и проворно обошел избу.
Достигнув того места на конце площадки, куда обыкновенно причаливались лодки,
Ваня увидел, что челнока не было. Никто не мог завладеть им, кроме Гришки. Глеб пошел в Сосновку, лежавшую, как известно, на этой стороне реки. На берегу находилась одна только большая четырехвесельная лодка, которою не мог управлять один человек. Ваня недолго раздумывал. Снять с себя одежду, привязать ее на голову поясом — было делом секунды; он перекрестился и бросился в воду.
Ваня не был лихим пловцом; но на этот раз особенною какою-то силой дышали его мышцы: он не замедлил очутиться на другом берегу Оки.
Ваня миновал кусты, поспешно выбрался на опушку и пошел отхватывать лугами.
Ваня ходко шел вперед, ни на что не обращая внимания.
Ваня прислушивался: то плескалась рыба или протрещал чибез, спешивший в гнездо свое…
Ваня направился к жилищу рыбака.
Куда ж девался, наконец, Гришка?..» Задавая себе такие вопросы,
Ваня обошел несколько раз лачужку.
Осадив шаг назад и стиснув зубы, которые щелкали как в лихорадке,
Ваня притаился за куст и стал вслушиваться.
— А все как словно страшно… Да нет, нет,
Ваня не такой парень! Он хоть и проведает, а все не скажет… Ах, как стыдно! Я и сама не знаю: как только повстречаюсь с ним, так даже вся душа заноет… так бы, кажется, и убежала!.. Должно быть, взаправду я обозналась: никого нету, — проговорила Дуня, быстро оглядываясь. — Ну, Гриша, так что ж ты начал рассказывать? — заключила она, снова усаживаясь подле парня.
Тут колени Вани так сильно задрожали, что он едва удержался на ногах. Бедный парнюха хотел оправиться, сделал какое-то крайне неловкое движение, ухватился второпях за сук, сук треснул, и
Ваня всею своею тяжестью навалился на куст. В ту же секунду поблизости послышалось падение чего-то тяжелого в воду, и вслед за тем кто-то вскрикнул.
Ваня быстро вскочил на ноги, бросился вперед и лицом к лицу столкнулся с Дуней.
Цитаты из русской классики со словом «Ваня»
Ассоциации к слову «Ваня»
Предложения со словом «ваня»
- Ваня стал возмущаться, что нет американца, который не мог бы пользоваться такими замками, а мы какие-то недоделанные, не умеем.
- – Ваня никогда ничего не записывал. Он всё держал в голове.
- Ваня совсем сбился с привычных и отрепетированных уже десятки раз правил обращения с высочайшим начальством и застыл словно болванчик-истукан с вытаращенными и испуганными глазами.
- (все предложения)
Дополнительно