Неточные совпадения
Прислушиваясь к первым взрывам аплодисментов, крикам «браво!», звукам оркестра, — он постепенно как бы оживал, воодушевлялся, и стоило режиссеру крикнуть: «Клоуны, вперед!..» — он стремительно вылетал на арену, опережая товарищей; и уже
с этой минуты, посреди взрывов хохота и восторженных «браво!» неумолкаемо раздавались его плаксивые возгласы, и быстро, до ослепления, кувыркалось его
тело,
сливаясь при свете газа в одно круговое непрерывное сверкание…
Неточные совпадения
— Ведь я не картину покупаю, а простираюсь пред женщиной,
с которой не только мое бренное
тело, но и голодная душа моя жаждет
слиться.
За нею столь же медленно, тесной кучей — точно одно
тело — плывут музыканты, — медные трубы жутко вытянуты вперед, просительно подняты к темному небу и рычат, вздыхают; гнусаво, точно невыспавшиеся монахи, поют кларнеты, и, словно старый злой патер, гудит фагот; мстительно жалуется корнет-а-пистон, ему безнадежно вторят валторны, печально молится баритон, и, охая, глухо гудит большой барабан, отбивая такт угрюмого марша, а вместе
с дробной, сухой трелью маленького
сливается шорох сотен ног по камням.
Лежала она вверх грудью, подложив руки под голову; распущенные тёмные волосы её,
сливаясь с чёрным блеском лака, вросли в крышку; чем ближе она подвигалась к столу, тем более чётко выделялись формы её
тела и назойливее лезли в глаза пучки волос под мышками, на животе.
Тощий, сутулый поп пришёл вечером, тихонько сел в угол; он всегда засовывал длинное
тело своё глубоко в углы, где потемнее, тесней; он как будто прятался от стыда. Его фигура в старенькой тёмной рясе почти
сливалась с тёмной кожей кресла, на сумрачном фоне тускло выступало только пятно лица его; стеклянной пылью блестели на волосах висков капельки растаявшего снега, и, как всегда, он зажал реденькую, но длинную бороду свою в костлявый кулак.
Тела живых существ исчезли в прахе, и вечная материя обратила их в камни, в воду, в облака, а души их всех
слились в одну. Общая мировая душа — это я… я… Во мне душа и Александра Великого, и Цезаря, и Шекспира, и Наполеона, и последней пиявки. Во мне сознания людей
слились с инстинктами животных, и я помню все, все, все, и каждую жизнь в себе самой я переживаю вновь.