Неточные совпадения
— Экой ты, брат, малодушный! Али мне его не жалко? Ведь я настоящую
цену ему знал, а ты только сыном был. А вот не плачу я… Три десятка лет с лишком прожили мы душа в душу с ним… сколько говорено, сколько думано… сколько горя вместе выпито!.. Молод ты — тебе ли горевать? Вся
жизнь твоя впереди, и будешь ты всякой дружбой богат. А я стар… и вот единого друга схоронил и стал теперь как нищий… не нажить уж мне товарища для души!
Жизнь всем нам
цену знает, и раньше времени она ходу нашего не остановит… никто, брат, себе в убыток не действует, ежели он умный…
Любовь написала Тарасу еще, но уже более краткое и спокойное письмо, и теперь со дня на день ждала ответа, пытаясь представить себе, каким должен быть он, этот таинственный брат? Раньше она думала о нем с тем благоговейным уважением, с каким верующие думают о подвижниках, людях праведной
жизни, — теперь ей стало боязно его, ибо он
ценою тяжелых страданий,
ценою молодости своей, загубленной в ссылке, приобрел право суда над
жизнью и людьми… Вот приедет он и спросит ее...
— Я — никогда не изменюсь!.. Потому — над человеком, который себе
цену знает,
жизнь не властна!
— Оказалось, по розыску моему, что слово это значит обожание, любовь, высокую любовь к делу и порядку
жизни. «Так! — подумал я, — так! Значит — культурный человек тот будет, который любит дело и порядок… который вообще —
жизнь любит — устраивать, жить любит,
цену себе и
жизнь знает… Хорошо!» — Яков Тарасович вздрогнул; морщины разошлись по лицу его лучами от улыбающихся глаз к губам, и вся его лысая голова стала похожа на какую-то темную звезду.
— Потом, — продолжал неумолимый дядя, — ты начал стороной говорить о том, что вот-де перед тобой открылся новый мир. Она вдруг взглянула на тебя, как будто слушает неожиданную новость; ты, я думаю, стал в тупик, растерялся, потом опять чуть внятно сказал, что только теперь ты узнал
цену жизни, что и прежде ты видал ее… как ее? Марья, что ли?
Неточные совпадения
В ней было возбуждение и быстрота соображения, которые появляются у мужчин пред сражением, борьбой, в опасные и решительные минуты
жизни, те минуты, когда раз навсегда мужчина показывает свою
цену и то, что всё прошедшее его было не даром, а приготовлением к этим минутам.
— Как! — вспыхнула Дуня, — я ставлю ваш интерес рядом со всем, что до сих пор было мне драгоценно в
жизни, что до сих пор составляло всю мою
жизнь, и вдруг вы обижаетесь за то, что я даю вам мало
цены!
— Единодушность надобна, а картошка единодушность тогда показывает, когда ее, картошку, в землю закопают. У нас деревня 63 двора, а богато живет только Евсей Петров Кожин, бездонно брюхо, мужик длинной руки, охватистого ума. Имеются еще трое, ну, они вроде подручных ему, как ундера — полковнику. Он, Евсей, весной знает, что осенью будет, как
жизнь пойдет и какая чему
цена. Попросишь его: дай на семена! Он — дает…
— Вот и мы здесь тоже думаем — врут! Любят это у нас — преувеличить правду. К примеру — гвоздари: жалуются на скудость
жизни, а между тем — зарабатывают больше плотников. А плотники — на них ссылаются, дескать — кузнецы лучше нас живут. Союзы тайные заводят… Трудно, знаете, с рабочим народом. Надо бы за всякую работу единство
цены установить…
Всё, что
цены себе не знает, // Всё, всё, чем
жизнь мила бывает, // Бедняжка принесла мне в дар, // Мне, старцу мрачному, — и что же?