Неточные совпадения
— Каждый человек должен делать свое
дело самым лучшим образом! — поучительно сказал сын водочного заводчика. — И если ты поступаешь
на содержание, так тоже должна исполнять свою обязанность как нельзя лучше, —
коли ты порядочная женщина… Ну-с, водки выпьем?
— Строители жизни! Гущин — подаешь ли милостыню племяшам-то? Подавай хоть по копейке в
день… немало украл ты у них… Бобров! Зачем
на любовницу наврал, что обокрала она тебя, и в тюрьму ее засадил?
Коли надоела — сыну бы отдал… все равно, он теперь
с другой твоей шашни завел… А ты не знал? Эх, свинья толстая.! А ты, Луп, — открой опять веселый дом да и лупи там гостей, как липки… Потом тебя черти облупят, ха-ха!..
С такой благочестивой рожей хорошо мошенником быть!.. Кого ты убил тогда, Луп?
Неточные совпадения
Когда Левин разменял первую сторублевую бумажку
на покупку ливрей лакею и швейцару, он невольно сообразил, что эти никому ненужные ливреи, но неизбежно необходимые, судя по тому, как удивились княгиня и Кити при намеке, что без ливреи можно обойтись, — что эти ливреи будут стоить двух летних работников, то есть около трехсот рабочих
дней от Святой до заговень, и каждый
день тяжкой работы
с раннего утра до позднего вечера, — и эта сторублевая бумажка еще шла коло̀м.
— Слушай, слушай, пан! — сказал жид, посунувши обшлага рукавов своих и подходя к нему
с растопыренными руками. — Вот что мы сделаем. Теперь строят везде крепости и замки; из Неметчины приехали французские инженеры, а потому по дорогам везут много кирпичу и камней. Пан пусть ляжет
на дне воза, а верх я закладу кирпичом. Пан здоровый и крепкий
с виду, и потому ему ничего,
коли будет тяжеленько; а я сделаю в возу снизу дырочку, чтобы кормить пана.
Но теперь, странное
дело, в большую такую телегу впряжена была маленькая, тощая саврасая крестьянская клячонка, одна из тех, которые — он часто это видел — надрываются иной раз
с высоким каким-нибудь возом дров или сена, особенно
коли воз застрянет в грязи или в колее, и при этом их так больно, так больно бьют всегда мужики кнутами, иной раз даже по самой морде и по глазам, а ему так жалко, так жалко
на это смотреть, что он чуть не плачет, а мамаша всегда, бывало, отводит его от окошка.
— Я Николая Петровича одного
на свете люблю и век любить буду! — проговорила
с внезапною силой Фенечка, между тем как рыданья так и поднимали ее горло, — а что вы видели, так я
на Страшном суде скажу, что вины моей в том нет и не было, и уж лучше мне умереть сейчас,
коли меня в таком
деле подозревать могут, что я перед моим благодетелем, Николаем Петровичем…
— А
коли хорошо тут, так зачем и хотеть в другое место? Останьтесь-ка лучше у меня
на целый
день, отобедайте, а там вечером — Бог
с вами!.. Да, я и забыл: куда мне ехать! Тарантьев обедать придет: сегодня суббота.