Неточные совпадения
Яков относился к девочке ещё более заботливо, чем прежде. Он постоянно таскал ей из дома куски хлеба и мяса, чай, сахар, керосин в бутылках из-под пива, иногда давал деньги, оставшиеся от покупки книг. Он привык делать всё это, и всё выходило у него как-то незаметно, а
Маша относилась к его заботам как к чему-то вполне естественному и тоже не
замечала их.
Илья тоже привык к этим отношениям, да и все на дворе как-то не
замечали их. Порой Илья и сам, по поручению товарища, крал что-нибудь из кухни или буфета и тащил в подвал к сапожнику. Ему нравилась смуглая и тонкая девочка, такая же сирота, как сам он, а особенно нравилось, что она умеет жить одна и всё делает, как большая. Он любил видеть, как она смеётся, и постоянно старался смешить
Машу. А когда это не удавалось ему — Илья сердился и дразнил девочку...
— Ишь зафорсил, приказчик!.. —
заметила Маша.
Люди схватят его, будут судить и сошлют в Сибирь, как сослали его отца… Это возмущало его, и он суживал свою жажду
мести до желания рассказать Кирику о своей связи с его женой или пойти к старику Хренову и избить его за то, что он мучает
Машу…
Неточные совпадения
Одна из них нарочно прошла мимо его, чтобы дать ему это
заметить, и даже задела блондинку довольно небрежно толстым руло своего платья, а шарфом, который порхал вокруг плеч ее, распорядилась так, что он
махнул концом своим ее по самому лицу; в то же самое время позади его из одних дамских уст изнеслось вместе с запахом фиалок довольно колкое и язвительное замечание.
Я
заметил ему это; но он отвечал, что оттого, что мы будем больше или меньше
махать руками, мы ничего не выиграем и не проиграем и все же далеко не уедем.
Оба, наконец, вышли. Трудно было Дуне, но она любила его! Она пошла, но, отойдя шагов пятьдесят, обернулась еще раз взглянуть на него. Его еще было видно. Но, дойдя до угла, обернулся и он; в последний раз они встретились взглядами; но,
заметив, что она на него смотрит, он нетерпеливо и даже с досадой
махнул рукой, чтоб она шла, а сам круто повернул за угол.
Пугачев грозно взглянул на старика и сказал ему: «Как ты
смел противиться мне, своему государю?» Комендант, изнемогая от раны, собрал последние силы и отвечал твердым голосом: «Ты мне не государь, ты вор и самозванец, слышь ты!» Пугачев мрачно нахмурился и
махнул белым платком.
—
Смела ли
Маша? — отвечала ее мать. — Нет,
Маша трусиха. До сих пор не может слышать выстрела из ружья: так и затрепещется. А как тому два года Иван Кузмич выдумал в мои именины палить из нашей пушки, так она, моя голубушка, чуть со страха на тот свет не отправилась. С тех пор уж и не палим из проклятой пушки.