Неточные совпадения
И сколько ни кричал исправник — ни слова не ответил ему старец. Исправник велел вытащить Антипу из кельи. Но люди, видя старца, который, не замечая их, всё молился истово и неустанно, смутились пред твёрдостью его
души и не послушали исправника. Тогда исправник приказал
ломать келью, и осторожно, боясь ударить молящегося, они стали разбирать крышу.
Он думал: вот — судьба
ломала, тискала его, сунула в тяжёлый грех, смутила
душу, а теперь как будто прощенья у него просит, улыбается, угождает ему… Теперь пред ним открыта свободная дорога в чистый угол жизни, где он будет жить один и умиротворит свою
душу. Мысли кружились в его голове весёлым хороводом, вливая в сердце неведомую Илье до этой поры уверенность.
Неточные совпадения
А уж там в стороне четыре пары откалывали мазурку; каблуки
ломали пол, и армейский штабс-капитан работал и
душою и телом, и руками и ногами, отвертывая такие па, какие и во сне никому не случалось отвертывать.
И между тем
душа в ней ныла, // И слез был полон томный взор. // Вдруг топот!.. кровь ее застыла. // Вот ближе! скачут… и на двор // Евгений! «Ах!» — и легче тени // Татьяна прыг в другие сени, // С крыльца на двор, и прямо в сад, // Летит, летит; взглянуть назад // Не смеет; мигом обежала // Куртины, мостики, лужок, // Аллею к озеру, лесок, // Кусты сирен
переломала, // По цветникам летя к ручью, // И, задыхаясь, на скамью
От хладного разврата света // Еще увянуть не успев, // Его
душа была согрета // Приветом друга, лаской дев; // Он сердцем милый был невежда, // Его лелеяла надежда, // И мира новый блеск и шум // Еще пленяли юный ум. // Он забавлял мечтою сладкой // Сомненья сердца своего; // Цель жизни нашей для него // Была заманчивой загадкой, // Над ней он голову
ломал // И чудеса подозревал.
Вопрос о собственном беспокойстве, об «оскорбленном чувстве и обманутых надеждах» в первые дни
ломал его, и, чтобы вынести эту ломку, нужна была медвежья крепость его организма и вся данная ему и сбереженная им сила
души. И он вынес борьбу благодаря этой силе, благодаря своей прямой, чистой натуре, чуждой зависти, злости, мелкого самолюбия, — всех этих стихий, из которых слагаются дурные страсти.
В согласность ее требованиям, они
ломают природу ребенка, погружают его
душу в мрак, и ежели не всегда с полною откровенностью ратуют в пользу полного водворения невежества, то потому только, что у них есть подходящее средство обойти эту слишком крайнюю меру общественного спасения и заменить ее другою, не столь резко возмущающею человеческую совесть, но столь же действительною.