Неточные совпадения
Лунёв, сидя в своей комнате, внимательно вслушивался: что они
говорят о жизни? То, что он слышал, было
непонятно ему. Казалось, что эти люди всё решили, всё знают и строго осудили всех людей, которые живут иначе, чем они.
Вот Соловьев — тот хотя и
говорил непонятно, как и прочее большинство знакомых ей студентов, когда они шутили между собой или с девицами в общем зале (отдельно, в комнате, все без исключения мужчины, все, как один, говорили и делали одно и то же), однако Соловьеву она поверила бы скорее и охотнее.
Все четверо быстро погнали вперёд, оставив меня одного с девицей. Обняв за плечи, веду её, выспрашиваю, как всё это случилось, она жмётся ко мне, дрожит, пытается рассказать что-то, но, всхлипывая,
говорит непонятно. Впереди нас дробно топочут лошади, сзади гудит народ, а земля под ногами словно растаяла и течёт встречу нам, мешая идти. Девушка кашляет, спотыкается, охает и скулит, точно побитый кутёнок.
Много людей, ни одного знакомого лица, и там и тут
говорят непонятно, не по-русски, везде суетливость, тревожность.
Неточные совпадения
Не
говоря уже о том, что редкий из них способен был помнить оскорбление и более тяжкое, чем перенесенное Лонгреном, и горевать так сильно, как горевал он до конца жизни о Мери, — им было отвратительно,
непонятно, поражало их, что Лонгрен молчал.
Стоя, он
говорил наиболее
непонятно, многословно, вызывая досаду.
— Нет, но… Как
непонятно все, Клим, милый, — шептала она, закрыв глаза. — Как
непонятно прекрасное… Ведь было потрясающе прекрасно, да? А потом он… потом мы ели поросенка,
говоря о Христе…
У него была привычка беседовать с самим собою вслух. Нередко, рассказывая историю, он задумывался на минуту, на две, а помолчав, начинал
говорить очень тихо и
непонятно. В такие минуты Дронов толкал Клима ногою и, подмигивая на учителя левым глазом, более беспокойным, чем правый, усмехался кривенькой усмешкой; губы Дронова были рыбьи, тупые, жесткие, как хрящи. После урока Клим спрашивал:
Ее слова о духе и вообще все, что она, в разное время,
говорила ему о своих взглядах на религию, церковь, — было
непонятно, неинтересно и не удерживалось в его памяти.