Неточные совпадения
— Позапрошлый раз в трактире дядя твой чай пил с каким-то старичком, — начётчиком, должно быть. Старичок
говорил, будто в
библии сказано: «покойны дома у грабителей и безопасны у раздражающих бога, которые как бы бога носят на руках своих…»
— Был. «Довольно,
говорит, валяться, выписывайся!» Я умолил доктора, чтобы меня не отпускали отсюда… Хорошо здесь, — тихо, скромно… Вот — Никита Егорович, читаем мы с ним
библию. Семь лет читал её, всё в ней наизусть знает и может объяснить пророчества… Выздоровлю — буду жить с Никитой Егорычем, уйду от отца! Буду помогать в церкви Никите Егорычу и петь на левом клиросе…
— Какая это книга хорошая —
библия! — захлёбываясь кашлем, вскрикивал Яков. — И это есть, — помнишь, начётчик в трактире
говорил: «Покойны шатры у грабителей»? Есть, я нашёл! Хуже есть!
Перед нами жуткая, безгласная пустота, как будто из века еще не знавшая света, — та домировая пустота и тьма, о которой
библия говорит: «земля была безвидна и пуста, и тьма над бездною».
Неточные совпадения
— Там, — отвечает странница. — «Священную
Библию,
говорят, почитать». Ведь, разумей, что выдумать надо было. Ну и дали. Утром приходят, а они ушли.
У меня один арестант, искренно преданный мне человек (
говорю это без всякой натяжки), украл
Библию, единственную книгу, которую позволялось иметь в каторге; он в тот же день мне сам сознался в этом, не от раскаяния, но жалея меня, потому что я ее долго искал.
В этот день Падди и его компания были особенно веселы и шумны. Они ходили по кабачкам, много пили и угощали Дыму. Дыма вернулся с ними красный,
говорил громко, держался особенно развязно. Матвей сидел на своей постели, около газового рожка, и, пристроив небольшой столик, читал
библию, стараясь не обращать внимания на поведение Дымы.
— В Англии же, —
говорил он, — всякий человек читает
библию и, принимая ее не исторически, а религиозно, воспитывает в себе дух не евангельский, а политический, — что, по мнению дяди, мешало истинному преуспению в духе учения Христова.
Он стал
говорить несколько иначе, когда познакомился со слесарем Шапошниковым, рабочим Крестовникова, — чахоточный Яков, гитарист, знаток
Библии, поразил его яростным отрицанием бога. Расплевывая во все стороны кровавые шматки изгнивших легких, Яков крепко и страстно доказывал: