Неточные совпадения
Из арки улицы, как из трубы, светлыми ручьями радостно льются песни пастухов; без шляп, горбоносые и в своих плащах похожие на огромных птиц, они идут играя, окруженные толпою детей с фонарями на высоких древках, десятки
огней качаются в воздухе, освещая маленькую круглую фигурку старика Паолино, ого серебряную голову, ясли в его руках и в яслях, полных
цветами, — розовое тело Младенца, с улыбкою поднявшего вверх благословляющие ручки.
Тогда, в веселом и гордом трепете
огней, из-под капюшона поднялась и засверкала золотом пышных волос светозарная голова мадонны, а из-под плаща ее и еще откуда-то из рук людей, ближайших к матери бога, всплескивая крыльями, взлетели в темный воздух десятки белых голубей, и на минуту показалось, что эта женщина в белом, сверкающем серебром платье и в
цветах, и белый, точно прозрачный Христос, и голубой Иоанн — все трое они, такие удивительные, нездешние, поплыли к небу в живом трепете белых крыльев голубиных, точно в сонме херувимов.
Колебались в отблесках
огней стены домов, изо всех окон смотрели головы детей, женщин, девушек — яркие пятна праздничных одежд расцвели, как огромные
цветы, а мадонна, облитая серебром, как будто горела и таяла, стоя между Иоанном и Христом, — у нее большое розовое и белое лицо, с огромными глазами, мелко завитые, золотые волосы на голове, точно корона, двумя пышными потоками они падают на плечи ее.
Лежа в постели, Самгин следил, как дым его папиросы сгущает сумрак комнаты, как
цветет огонь свечи, и думал о том, что, конечно, Москва, Россия устали за эти годы социального террора, возглавляемого царем «карликовых людей», за десять лет студенческих волнений, рабочих демонстраций, крестьянских бунтов.
Они беседовали до полуночи, сидя бок о бок в тёплой тишине комнаты, — в углу её колебалось мутное облако синеватого света, дрожал робкий
цветок огня. Жалуясь на недостаток в детях делового задора, Артамонов не забывал и горожан:
Неточные совпадения
И вновь задумчивый, унылый // Пред милой Ольгою своей, // Владимир не имеет силы // Вчерашний день напомнить ей; // Он мыслит: «Буду ей спаситель. // Не потерплю, чтоб развратитель //
Огнем и вздохов и похвал // Младое сердце искушал; // Чтоб червь презренный, ядовитый // Точил лилеи стебелек; // Чтобы двухутренний
цветок // Увял еще полураскрытый». // Всё это значило, друзья: // С приятелем стреляюсь я.
На грудь кладет тихонько руку // И падает. Туманный взор // Изображает смерть, не муку. // Так медленно по скату гор, // На солнце искрами блистая, // Спадает глыба снеговая. // Мгновенным холодом облит, // Онегин к юноше спешит, // Глядит, зовет его… напрасно: // Его уж нет. Младой певец // Нашел безвременный конец! // Дохнула буря,
цвет прекрасный // Увял на утренней заре, // Потух
огонь на алтаре!..
Двести челнов спущены были в Днепр, и Малая Азия видела их, с бритыми головами и длинными чубами, предававшими мечу и
огню цветущие берега ее; видела чалмы своих магометанских обитателей раскиданными, подобно ее бесчисленным
цветам, на смоченных кровию полях и плававшими у берегов.
Казакин алого
цвета, сукна яркого, как
огонь, опоясался узорчатым поясом; чеканные турецкие пистолеты были задвинуты за пояс; сабля брякала по ногам.
Пламенный веселый
цвет так ярко горел в ее руке, как будто она держала
огонь.