Неточные совпадения
Словно тысячи металлических струн протянуты в густой листве олив, ветер колеблет жесткие листья, они касаются струн, и эти легкие непрерывные прикосновения наполняют воздух жарким, опьяняющим звуком. Это — еще не музыка, но кажется, что
невидимые руки настраивают сотни
невидимых арф, и всё время напряженно ждешь, что вот наступит момент молчания, а потом мощно грянет струнный гимн солнцу, небу и
морю.
Тихо, как всегда бывает тотчас после дождя; чуть слышен тонкий звон ручья,
невидимого среди камней, под корнями молочая, ежевики и пахучею, запутанного ломоноса. Внизу мягко звучит
море.
И вот какое-то внезапное беспокойство, какая-то быстрая тревога пробегает по расстроенным рядам. Юнкера сами выпрямляются и подтягиваются без команды. Ухо слышит, что откуда-то справа далеко-далеко раздается и нарастает особый, до сих пор неразличимый шум, подобный гулу леса под ветром или прибою
невидимого моря.
Неточные совпадения
Перед рассветом с
моря потянул туман. Он медленно взбирался по седловинам в горы. Можно было ждать дождя. Но вот взошло солнце, и туман стал рассеиваться. Такое превращение пара из состояния конденсации в состояние нагретое,
невидимое, в Уссурийском крае всегда происходит очень быстро. Не успели мы согреть чай, как от морского тумана не осталось и следа; только мокрые кустарники и трава еще свидетельствовали о недавнем его нашествии.
Затем мне смутно вспоминаются толпы народа, страшный гул человеческих голосов и что-то
невидимое, промчавшееся где-то в глубинах этого человеческого
моря, после чего народ, точно вдруг обеспамятевший, ринулся к центру города.
Песня на берегу
моря уже умолкла, и старухе вторил теперь только шум морских волн, — задумчивый, мятежный шум был славной второй рассказу о мятежной жизни. Всё мягче становилась ночь, и всё больше разрождалось в ней голубого сияния луны, а неопределенные звуки хлопотливой жизни ее
невидимых обитателей становились тише, заглушаемые возраставшим шорохом волн… ибо усиливался ветер.
С
моря потягивало свежим воздухом, где-то в камышах морская волна тихо сосала иловатый берег, на самом горизонте тянулись дымки
невидимых морских пароходов, а еще дальше чуть брезжился Кронштадт своими шпицами и колокольнями…
И вот видит он во сне города Киев с угодниками и толпами богомольцев, Ромен с купцами и товарами, видит Одест и далекое синее
море с белыми парусами, и город Царьград с золотыми домами и белогрудыми, чернобровыми турчанками, куда он летит, поднявшись на каких-то
невидимых крыльях.