Неточные совпадения
Он говорил тихо, но каждое слово его речи падало на
голову матери тяжелым, оглушающим ударом. И его лицо, в
черной раме бороды, большое, траурное, пугало ее. Темный блеск глаз был невыносим, он будил ноющий страх в сердце.
По улице шли быстро и молча. Мать задыхалась от волнения и чувствовала — надвигается что-то важное. В воротах фабрики стояла толпа женщин, крикливо ругаясь. Когда они трое проскользнули во двор, то сразу попали в густую,
черную, возбужденно гудевшую толпу. Мать видела, что все
головы были обращены в одну сторону, к стене кузнечного цеха, где на груде старого железа и фоне красного кирпича стояли, размахивая руками, Сизов, Махотин, Вялов и еще человек пять пожилых, влиятельных рабочих.
Когда его увели, она села на лавку и, закрыв глаза, тихо завыла. Опираясь спиной о стену, как, бывало, делал ее муж, туго связанная тоской и обидным сознанием своего бессилия, она, закинув
голову, выла долго и однотонно, выливая в этих звуках боль раненого сердца. А перед нею неподвижным пятном стояло желтое лицо с редкими усами, и прищуренные глаза смотрели с удовольствием. В груди ее
черным клубком свивалось ожесточение и злоба на людей, которые отнимают у матери сына за то, что сын ищет правду.
Он был одет в полушубок, залитый дегтем, в лапти, за поясом у него торчали
черные рукавицы и на
голове мохнатая шапка.
Голос Павла звучал твердо, слова звенели в воздухе четко и ясно, но толпа разваливалась, люди один за другим отходили вправо и влево к домам, прислонялись к заборам. Теперь толпа имела форму клина, острием ее был Павел, и над его
головой красно горело знамя рабочего народа. И еще толпа походила на
черную птицу — широко раскинув свои крылья, она насторожилась, готовая подняться и лететь, а Павел был ее клювом…
Наклонив
голову, смущенно улыбаясь, он стоял перед нею сутулый, близорукий, одетый в простой
черный пиджак, и все на нем было чужим ему…
В одну из минут, проведенных ею там, над
головой ее мелькнула, улетая вдаль, какая-то
черная тихая птица — она разбудила ее, подняла. Дрожа от холода, она пошла домой, навстречу привычному ужасу побоев и новых обид…
Отворились ворота, на улицу вынесли крышку гроба с венками в красных лентах. Люди дружно сняли шляпы — точно стая
черных птиц взлетела над их
головами. Высокий полицейский офицер с густыми
черными усами на красном лице быстро шел в толпу, за ним, бесцеремонно расталкивая людей, шагали солдаты, громко стуча тяжелыми сапогами по камням. Офицер сказал сиплым, командующим голосом...
Он сел писать. Она прибирала на столе, поглядывая на него, видела, как дрожит перо в его руке, покрывая бумагу рядами
черных слов. Иногда кожа на шее у него вздрагивала, он откидывал
голову, закрыв глаза, у него дрожал подбородок. Это волновало ее.
Показалась другая
голова в мохнатой шапке, на землю скатился
черный ком и быстро исчез за углом.
Павел и Андрей сели рядом, вместе с ними на первой скамье сели Мазин, Самойлов и Гусевы. Андрей обрил себе бороду, усы у него отросли и свешивались вниз, придавая его круглой
голове сходство с
головой кошки. Что-то новое появилось на его лице — острое и едкое в складках рта, темное в глазах. На верхней губе Мазина
чернели две полоски, лицо стало полнее, Самойлов был такой же кудрявый, как и раньше, и так же широко ухмылялся Иван Гусев.
Ее толкнули в грудь, она покачнулась и села на лавку. Над
головами людей мелькали руки жандармов, они хватали за воротники и плечи, отшвыривали в сторону тела, срывали шапки, далеко отбрасывая их. Все
почернело, закачалось в глазах матери, но, превозмогая свою усталость, она еще кричала остатками голоса...
Неточные совпадения
Он, как водой студеною, // Больную напоил: // Обвеял буйну
голову, // Рассеял думы
черные, // Рассудок воротил.
Невыносимо нагло и вызывающе подействовал на Алексея Александровича вид отлично сделанного художником
черного кружева на
голове,
черных волос и белой прекрасной руки с безыменным пальцем, покрытым перстнями.
Анна в сером халате, с коротко остриженными, густою щеткой вылезающими
черными волосами на круглой
голове, сидела на кушетке.
Когда экипаж остановился, верховые поехали шагом. Впереди ехала Анна рядом с Весловским. Анна ехала спокойным шагом на невысоком плотном английском кобе со стриженою гривой и коротким хвостом. Красивая
голова ее с выбившимися
черными волосами из-под высокой шляпы, ее полные плечи, тонкая талия в
черной амазонке и вся спокойная грациозная посадка поразили Долли.
На
голове у нее, в
черных волосах, своих без примеси, была маленькая гирлянда анютиных глазок и такая же на
черной ленте пояса между белыми кружевами.