Неточные совпадения
По улице шли быстро и молча.
Мать задыхалась от
волнения и чувствовала — надвигается что-то важное. В воротах фабрики стояла толпа женщин, крикливо ругаясь. Когда они трое проскользнули во двор, то сразу попали в густую, черную, возбужденно гудевшую толпу.
Мать видела, что все головы были обращены в одну сторону, к стене кузнечного цеха, где на груде старого железа и фоне красного кирпича стояли, размахивая руками, Сизов, Махотин, Вялов и еще человек пять пожилых, влиятельных рабочих.
Взял ее руку в свои, крепко стиснул, потряс и быстро отвернулся в сторону. Утомленная
волнением,
мать, не торопясь, мыла чашки и молчала, в груди у нее тихо теплилось бодрое, греющее сердце чувство.
Мать покачнулась на ногах, охваченная
волнением, села на стул, спрашивая шепотом...
Он все глубже прятал руки, сдерживая свое
волнение, но все-таки оно чувствовалось
матерью и передавалось ей. Глаза у него стали узкими, точно концы ножей. Снова шагая по комнате, он говорил холодно и гневно...
Она отшатнулась от Людмилы, утомленная
волнением, и села, тяжело дыша. Людмила тоже отошла, бесшумно, осторожно, точно боясь разрушить что-то. Она гибко двигалась по комнате, смотрела перед собой глубоким взглядом матовых глаз и стала как будто еще выше, прямее, тоньше. Худое, строгое лицо ее было сосредоточенно, и губы нервно сжаты. Тишина в комнате быстро успокоила
мать; заметив настроение Людмилы, она спросила виновато и негромко...
Неточные совпадения
«Нет, неправду не может она сказать с этими глазами», подумала
мать, улыбаясь на ее
волнение и счастие. Княгиня улыбалась тому, как огромно и значительно кажется ей, бедняжке, то, что происходит теперь в ее душе.
Вронский на балах явно ухаживал за Кити, танцовал с нею и ездил в дом, стало быть, нельзя было сомневаться в серьезности его намерений. Но, несмотря на то,
мать всю эту зиму находилась в страшном беспокойстве и
волнении.
— Никогда в жизни не поверю, — вскричал я в чрезвычайном
волнении, — чтобы
мать моя хоть чем-нибудь участвовала в этой истории с этой Лидией!
Владимир Дубровский несколько раз сряду перечитал сии довольно бестолковые строки с необыкновенным
волнением. Он лишился
матери с малолетства и, почти не зная отца своего, был привезен в Петербург на восьмом году своего возраста; со всем тем он романически был к нему привязан и тем более любил семейственную жизнь, чем менее успел насладиться ее тихими радостями.
Как-то утром я взошел в комнату моей
матери; молодая горничная убирала ее; она была из новых, то есть из доставшихся моему отцу после Сенатора. Я ее почти совсем не знал. Я сел и взял какую-то книгу. Мне показалось, что девушка плачет; взглянул на нее — она в самом деле плакала и вдруг в страшном
волнении подошла ко мне и бросилась мне в ноги.