Цитаты со словом «слава»
В холодном сумраке они
шли по немощеной улице к высоким каменным клеткам фабрики; она с равнодушной уверенностью ждала их, освещая грязную дорогу десятками жирных квадратных глаз.
Вечером, когда садилось солнце, и на стеклах домов устало блестели его красные лучи, — фабрика выкидывала людей из своих каменных недр, словно отработанный шлак, и они снова
шли по улицам, закопченные, с черными лицами, распространяя в воздухе липкий запах машинного масла, блестя голодными зубами. Теперь в их голосах звучало оживление, и даже радость, — на сегодня кончилась каторга труда, дома ждал ужин и отдых.
По праздникам спали часов до десяти, потом люди солидные и женатые одевались в свое лучшее платье и
шли слушать обедню, попутно ругая молодежь за ее равнодушие к церкви. Из церкви возвращались домой, ели пироги и снова ложились спать — до вечера.
Когда Власов видел, что на него
идут люди, он хватал в руки камень, доску, кусок железа и, широко расставив ноги, молча ожидал врагов.
— Сволочь! — кратко говорил он вслед им, и глаза его блестели острой, как шило, усмешкой. Потом, держа голову вызывающе прямо, он
шел следом за ними и вызывал...
—
Пошел к черту, — я сам умру!.. Сволочь! — прохрипел Михаил.
Однажды он принес и повесил на стенку картину — трое людей, разговаривая,
шли куда-то легко и бодро.
— Это воскресший Христос
идет в Эммаус! — объяснил Павел.
Так
шли недели, месяцы, и незаметно прошло два года странной, молчаливой жизни, полной смутных дум и опасений, все возраставших.
— Так! — отвечал он твердо и крепко. И рассказывал ей о людях, которые, желая добра народу, сеяли в нем правду, а за это враги жизни ловили их, как зверей, сажали в тюрьмы,
посылали на каторгу…
Три дня у нее дрожало сердце, замирая каждый раз, как она вспоминала, что в дом придут какие-то чужие люди, страшные. Это они указали сыну дорогу, по которой он
идет…
Человек медленно снял меховую куртку, поднял одну ногу, смахнул шапкой снег с сапога, потом то же сделал с другой ногой, бросил шапку в угол и, качаясь на длинных ногах,
пошел в комнату. Подошел к стулу, осмотрел его, как бы убеждаясь в прочности, наконец сел и, прикрыв рот рукой, зевнул. Голова у него была правильно круглая и гладко острижена, бритые щеки и длинные усы концами вниз. Внимательно осмотрев комнату большими выпуклыми глазами серого цвета, он положил ногу на ногу и, качаясь на стуле, спросил...
Он заглянул в комнату,
пошел туда, говоря...
— Вот, смотри: ее отец — богатый, торгует железом, имеет несколько домов. За то, что она
пошла этой дорогой, он — прогнал ее. Она воспитывалась в тепле, ее баловали всем, чего она хотела, а сейчас вот пойдет семь верст ночью, одна…
Посреди равнины одиноко
идет, качаясь, небольшая, темная фигурка девушки.
Трудно
идти, маленькие ноги вязнут в снегу.
— Да здравствуют рабочие Италии! — кричали в другой раз. И,
посылая эти крики куда-то вдаль, друзьям, которые не знали их и не могли понять их языка, они, казалось, были уверены, что люди, неведомые им, слышат и понимают их восторг.
В мыслях разброд
пошел, и поступки достойны порицания.
— Слух
идет! — таинственно сообщила Марья. — Нехороший, мать ты моя! Будто он устраивает артель такую, вроде хлыстов. Секты — называется это. Сечь будут друг друга, как хлысты…
— По этой дороге и
пойдем! — сказал хохол. И через несколько секунд продолжал грустно и тихо...
Она молча похлопала его по руке. Ей хотелось сказать ему много ласковых слов, но сердце ее было стиснуто жалостью, и слова не
шли с языка.
— Я? — Щеки его вспыхнули румянцем, и, смущенно улыбаясь, он сказал: — Да-а, черт… Надо Павлу сказать. Я сейчас
пошлю к нему! Вы идите, — ничего! Ведь бить не будут?
Возвратясь домой, она собрала все книжки и, прижав их к груди, долго ходила по дому, заглядывая в печь, под печку, даже в кадку с водой. Ей казалось, что Павел сейчас же бросит работу и придет домой, а он не
шел. Наконец, усталая, она села в кухне на лавку, подложив под себя книги, и так, боясь встать, просидела до поры, пока не пришли с фабрики Павел и хохол.
— Спасибо, мать! Я поужинал. Так вот, Павел, ты, значит, думаешь, что жизнь
идет незаконно?
— Она верно
идет! — говорил он. — Вот она привела вас ко мне с открытой душой. Нас, которые всю жизнь работают, она соединяет понемногу; будет время — соединит всех! Несправедливо, тяжело построена она для нас, но сама же и открывает нам глаза на свой горький смысл, сама указывает человеку, как ускорить ее ход.
— Собрались мы, которые постарше, — степенно говорил Сизов, — поговорили об этом, и вот,
послали нас товарищи к тебе спросить, — как ты у нас человек знающий, — есть такой закон, чтобы директору нашей копейкой с комарами воевать?
В понедельник Павел снова не
пошел работать, у него болела голова. Но в обед прибежал Федя Мазин, взволнованный, счастливый, и, задыхаясь от усталости, сообщил...
—
Идем! Вся фабрика поднялась. За тобой послали. Сизов и Махотин говорят, что лучше всех можешь объяснить. Что делается!
— Я тоже
пойду! — заявила мать. — Что они там затеяли? Я пойду!
По улице
шли быстро и молча. Мать задыхалась от волнения и чувствовала — надвигается что-то важное. В воротах фабрики стояла толпа женщин, крикливо ругаясь. Когда они трое проскользнули во двор, то сразу попали в густую, черную, возбужденно гудевшую толпу. Мать видела, что все головы были обращены в одну сторону, к стене кузнечного цеха, где на груде старого железа и фоне красного кирпича стояли, размахивая руками, Сизов, Махотин, Вялов и еще человек пять пожилых, влиятельных рабочих.
— Власов
идет! — крикнул кто-то.
— Депутатов
послать за ним!
— Позвольте! — говорил он, отстраняя рабочих с своей дороги коротким жестом руки, но не дотрагиваясь до них. Глаза у него были прищурены, и взглядом опытного владыки людей он испытующе щупал лица рабочих. Перед ним снимали шапки, кланялись ему, — он
шел, не отвечая на поклоны, и сеял в толпе тишину, смущение, конфузливые улыбки и негромкие восклицания, в которых уже слышалось раскаяние детей, сознающих, что они нашалили.
Он снова
пошел сквозь толпу, но теперь сзади него возникал глухой ропот, и чем глубже уходила его фигура, тем выше поднимались крики.
Он
пошел домой грустный, усталый. Сзади него шли мать и Сизов, а рядом шагал Рыбин и гудел в ухо...
— Молод, слабосилен я, — вот что! Не поверили мне, не
пошли за моей правдой, — значит — не умел я сказать ее!.. Нехорошо мне, — обидно за себя!
— Вам бы вступиться за Павла-то! — воскликнула мать, вставая. — Ведь он ради всех
пошел.
— Когда
пойдете на свидание с Павлом, — говорил Егор, — скажите ему, что у него хорошая мать…
Разговор кончился тем, что на другой день в обед Власова была на фабрике с двумя корчагами Марьиной стряпни, а сама Марья
пошла торговать на базар.
Двое полицейских провели мимо нее Самойлова; он
шел, сунув одну руку в карман, а другой приглаживая свои рыжеватые волосы.
— Гулять
пошел, Гриша! — крикнул ему кто-то.
Полицейские
шли угрюмо, быстро, стараясь ничего не видеть и будто не слыша восклицаний, которыми провожали их. Встречу им трое рабочих несли большую полосу железа и, направляя ее на них, кричали...
— Это мне нужно просить прощения за то, что я тут распоряжаюсь! Но уж одиннадцатый час, а мне далеко
идти…
— Куда
идти? В город? — удивленно спросила мать.
— Нет, я должна
идти! — просто заявила девушка.
— Как же она? Одна
пойдет?..
Цитаты из русской классики со словом «слава»
«Боже вечный, расстоящияся собравый в соединение, — читал он кротким певучим голосом, — и союз любве положивый им неразрушимый; благословивый Исаака и Ревекку, наследники я твоего обетования показавый: Сам благослови и рабы Твоя сия, Константина, Екатерину, наставляя я на всякое дело благое. Яко милостивый и человеколюбец Бог еси, и Тебе
славу воссылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно и вовеки веков». — «А-аминь», опять разлился в воздухе невидимый хор.
Ты бо еси заступление, помощь и победа уповающих на Тя, и Тебе
славу воссылаем Отцу и Сыну и Святому Духу и ныне, и присно, и во веки веков.
Гордитеся, тщеславные созидатели градов, гордитесь, основатели государств; мечтайте, что
слава имени вашего будет вечна; столпите камень на камень до самых облаков; иссекайте изображения ваших подвигов и надписи, дела ваши возвещающие.
Счастлив, кто на чреде трудится знаменитой:
Ему и то уж силы придаёт,
Что подвигов его свидетель целый свет.
Но сколь и тот почтен, кто, в низости сокрытый,
За все труды, за весь потерянный покой,
Ни
славою, ни почестьми не льстится,
И мыслью оживлён одной:
Что к пользе общей он трудится.
«Изрядно о пресвятей, пречистой и преблагословенией Богородице», громко закричал после этого священник из-за перегородки, и хор торжественно запел, что очень хорошо прославлять родившую Христа без нарушения девства девицу Марию, которая удостоена за это большей чести, чем какие-то херувимы, и большей
славы, чем какие-то серафимы.
Ассоциации к слову «слава»
Предложения со словом «слава»
- – Вечная слава богу справедливости! – произнёс князь, бросая в огонь горсть пшеницы.
- Верой и правдой служа монарху, он снискал великую славу в сражениях, но, к сожалению, не сумел оставить потомкам ничего, кроме сказаний о своих подвигах.
- Но я точно так же, как и вы, надеюсь, что всё будет слава богу.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «слава»
Значение слова «слава»
СЛА́ВА, -ы, ж. 1. Почетная известность, как свидетельство всеобщего признания чьих-л. заслуг, таланта, доблести и т. п. Литературная слава. Трудовая слава. (Малый академический словарь, МАС)
Все значения слова СЛАВА
Афоризмы русских писателей со словом «слава»
- Бессмертие дарует слава
И к подвигам стремит:
Но лесть в устах ее отрава.
- Их всех родов славы самая лестная, самая великая, самая неподкупная слава народная.
- Слава не может насытить и дать наслаждение тому, кто украл ее, а не заслужил; она производит постоянный трепет только в достойном ее.
- (все афоризмы русских писателей)
Дополнительно