Чистое лицо, серьёзное, с нахмуренным лбом,
спокойные глаза, уверенные движения сильного тела, ловко и плотно обтянутого в солидный костюм, сильный басовый голос — всё это выгодно отводило Маклакова в сторону от Саши и Петра.
Неточные совпадения
Глаза его ловили цифру года, название месяца, руки машинально укладывали книги в ряд; сидя на полу, он равномерно раскачивал своё тело и всё глубже опускался в
спокойный омут полусознательного отрицания действительности.
Утром, по каменному лицу Раисы и злому раздражению сыщика, Евсей понял, что эти люди не помирились. За ужином они снова начали спор, сыщик ругался, его распухшее, синее лицо было страшно, правая рука висела на перевязи, левой он грозно размахивал. Раиса, бледная и
спокойная, выкатив круглые
глаза, следила за взмахами его красной руки и говорила упрямо, кратко, почти одни и те же слова...
Шёл он, как всегда, держась в тени, пробовал беззаботно свистать, но — не мог остановить стройного течения воспоминаний об Ольге, — видел её
спокойное лицо, верующие
глаза, слышал немного надорванный голос, помнил слова...
Он снова остановился против освещённого окна и молча посмотрел на него. На чёрном кривом лице дома окно, точно большой
глаз, бросало во тьму
спокойный луч света, свет был подобен маленькому острову среди тёмной тяжёлой воды.
Слова и звуки вспыхивали перед
глазами Евсея, как искры, сжигая надежду на близость
спокойной жизни. Он ощущал всем телом, что из тьмы, окружающей его, от этих людей надвигается сила, враждебная ему, эта сила снова схватит его, поставит на старую дорогу, приведёт к старым страхам. В сердце его тихо закипала ненависть к Саше, гибкая ненависть слабого, непримиримое, мстительное чувство раба, которого однажды мучили надеждою на свободу.
— Я знала, что вы здесь, — сказала она. Я сел возле нее и взял ее за руку. Давно забытый трепет пробежал по моим жилам при звуке этого милого голоса; она посмотрела мне в глаза своими глубокими и
спокойными глазами: в них выражалась недоверчивость и что-то похожее на упрек.
Дмитрий Самгин стукнул ложкой по краю стола и открыл рот, но ничего не сказал, только чмокнул губами, а Кутузов, ухмыляясь, начал что-то шептать в ухо Спивак. Она была в светло-голубом, без глупых пузырей на плечах, и это гладкое, лишенное украшений платье, гладко причесанные каштановые волосы усиливали серьезность ее лица и неласковый блеск
спокойных глаз. Клим заметил, что Туробоев криво усмехнулся, когда она утвердительно кивнула Кутузову.
Довольно красивое лицо его, с светло-голубыми,
спокойными глазами и с широкой, окладистой бородой, носило на себе отпечаток болезненности.
Седые, курчавые пряди волос покрывали его виски и острые уши; голубые,
спокойные глаза придавали верхней части лица его выражение мудрое, благообразное.
Неточные совпадения
«Что-нибудь еще в этом роде», сказал он себе желчно, открывая вторую депешу. Телеграмма была от жены. Подпись ее синим карандашом, «Анна», первая бросилась ему в
глаза. «Умираю, прошу, умоляю приехать. Умру с прощением
спокойнее», прочел он. Он презрительно улыбнулся и бросил телеграмму. Что это был обман и хитрость, в этом, как ему казалось в первую минуту, не могло быть никакого сомнения.
Глаза его блестели особенно ярко, и он чувствовал то твердое,
спокойное и радостное состояние духа, которое находило на него всегда после уяснения своего положения.
Детскость выражения ее лица в соединении с тонкой красотою стана составляли ее особенную прелесть, которую он хорошо помнил: но, что всегда, как неожиданность, поражало в ней, это было выражение ее
глаз, кротких,
спокойных и правдивых, и в особенности ее улыбка, всегда переносившая Левина в волшебный мир, где он чувствовал себя умиленным и смягченным, каким он мог запомнить себя в редкие дни своего раннего детства.
Левин положил брата на спину, сел подле него и не дыша глядел на его лицо. Умирающий лежал, закрыв
глаза, но на лбу его изредка шевелились мускулы, как у человека, который глубоко и напряженно думает. Левин невольно думал вместе с ним о том, что такое совершается теперь в нем, но, несмотря на все усилия мысли, чтоб итти с ним вместе, он видел по выражению этого
спокойного строгого лица и игре мускула над бровью, что для умирающего уясняется и уясняется то, что всё так же темно остается для Левина.
— Слезы стояли в его
глазах, и светлый,
спокойный взгляд их поразил Вронского.