Неточные совпадения
— Месяц и двадцать три дня я за ними ухаживал — н-на! Наконец — доношу: имею, мол, в руках след подозрительных людей. Поехали. Кто таков? Русый, который котлету ел, говорит — не ваше дело. Жид назвался верно. Взяли с ними ещё женщину, — уже третий раз она попадается. Едем в разные другие места, собираем народ, как грибы, однако всё шваль,
известная нам. Я было огорчился, но вдруг русый вчера назвал своё имя, — оказывается
господин серьёзный, бежал из Сибири, — н-на! Получу на Новый год награду!
Но я вижу, что некстати сделал такое трагическое примечание, и потому отсылаю его к фельетонам тех газет, которые предохраняют от обманов, от недобросовестности, от тараканов, если они у вас есть в доме, рекомендуя
известного господина Принчипе, страшного врага и противника всех тараканов на свете, не только русских, но даже и иностранных, как-то пруссаков и проч.
«С рассказом Моисея // Не соглашу рассказа моего: // Он вымыслом хотел пленить еврея, // Он важно лгал, — и слушали его. // Бог наградил в нем слог и ум покорный, // Стал Моисей
известный господин, // Но я, поверь, — историк не придворный, // Не нужен мне пророка важный чин!
Неточные совпадения
Еще много пути предстоит совершить всему походному экипажу, состоящему из
господина средних лет, брички, в которой ездят холостяки, лакея Петрушки, кучера Селифана и тройки коней, уже
известных поименно от Заседателя до подлеца чубарого.
Кнуров. Со мной первый раз в жизни такой случай. Приглашает обедать
известных людей, а есть нечего… Он человек глупый,
господа.
Наконец он отвечал
барину известной песней, только в прозе.
Это, видите ли, — вдруг обратился он ко мне одному (и признаюсь, если он имел намерение обэкзаменовать во мне новичка или заставить меня говорить, то прием был очень ловкий с его стороны; я тотчас это почувствовал и приготовился), — это, видите ли, вот
господин Крафт, довольно уже нам всем
известный и характером и солидностью убеждений.
Шагов сотню поручик очень горячился, бодрился и храбрился; он уверял, что «так нельзя», что тут «из пятелтышки», и проч., и проч. Но наконец начал что-то шептать городовому. Городовой, человек рассудительный и видимо враг уличных нервностей, кажется, был на его стороне, но лишь в
известном смысле. Он бормотал ему вполголоса на его вопросы, что «теперь уж нельзя», что «дело вышло» и что «если б, например, вы извинились, а
господин согласился принять извинение, то тогда разве…»