Неточные совпадения
В тёмный час одной из подобных сцен Раиса вышла из комнаты старика со свечой
в руке, полураздетая, белая и пышная; шла она, как во сне, качаясь на ходу, неуверенно шаркая босыми ногами по полу, глаза были полузакрыты, пальцы вытянутой вперёд правой руки судорожно шевелились, хватая
воздух. Пламя свечи откачнулось к её груди, красный, дымный язычок почти касался рубашки, освещая устало открытые губы и
блестя на зубах.
Раиса медленно отодвинулась
в сторону, Евсей видел маленькое, сухое тело хозяина, его живот вздувался и опадал, ноги дёргались, на сером лице судорожно кривились губы, он открывал и закрывал их, жадно хватая
воздух, и облизывал тонким языком, обнажая чёрную яму рта. Лоб и щёки, влажные от пота,
блестели, маленькие глаза теперь казались большими, глубокими и неотрывно следили за Раисой.
Руки у него тряслись, на висках
блестел пот, лицо стало добрым и ласковым. Климков, наблюдая из-за самовара, видел большие, тусклые глаза Саши с красными жилками на белках, крупный, точно распухший нос и на жёлтой коже лба сеть прыщей, раскинутых венчиком от виска к виску. От него шёл резкий, неприятный запах. Пётр, прижав книжку к груди и махая рукой
в воздухе, с восторгом шептал...
— Я — женюсь завтра… Никогда не буду… — шуршали
в воздухе тяжёлые, трусливые слова. На подбородке шпиона
блестел жир, и салфетка на груди его дрожала.
Неточные совпадения
Всё это случилось
в одно время: мальчик подбежал к голубю и улыбаясь взглянул на Левина; голубь затрещал крыльями и отпорхнул,
блестя на солнце между дрожащими
в воздухе пылинками снега, а из окошка пахнуло духом печеного хлеба, и выставились сайки.
Человек пять солдат, передав винтовки товарищам, тоже ломали и дробили отжившие вещи, — остальные солдаты подвигались все ближе к огню;
в воздухе, окрашенном
в два цвета, дымно-синеватый и багряный, штыки
блестели, точно удлиненные огни свеч, и так же струились вверх.
Его встретил мягкий, серебряный день.
В воздухе блестела снежная пыль, оседая инеем на проводах телеграфа и телефона, — сквозь эту пыль светило мутноватое солнце. Потом обогнал человек
в новеньком светло-сером пальто,
в серой пуховой шляпе, надетой так глубоко, что некрасиво оттопырились уши.
На дачу он приехал вечером и пошел со станции обочиной соснового леса, чтоб не идти песчаной дорогой: недавно по ней провезли
в село колокола, глубоко измяв ее людями и лошадьми.
В тишине идти было приятно, свечи молодых сосен курились смолистым запахом,
в просветах между могучими колоннами векового леса вытянулись по мреющему
воздуху красные полосы солнечных лучей, кора сосен
блестела, как бронза и парча.
Народ подпрыгивал, размахивая руками, швырял
в воздух фуражки, шапки. Кричал он так, что было совершенно не слышно, как пара бойких лошадей губернатора Баранова бьет копытами по булыжнику. Губернатор торчал
в экипаже, поставив колено на сиденье его, глядя назад, размахивая фуражкой, был он стального цвета, отчаянный и героический, золотые бляшки орденов
блестели на его выпуклой груди.