Неточные совпадения
— Квартирохозяин мой, почтальон,
учится играть на скрипке, потому что любит свою мамашу и не хочет огорчать ее женитьбой. «Жена все-таки чужой человек, — говорит он. — Разумеется — я женюсь, но уже после того, как мамаша скончается». Каждую субботу он посещает публичный дом и затем баню. Играет уже пятый год, но только одни упражнения и уверен, что, не переиграв всех упражнений, пьесы играть «вредно
для слуха и руки».
— В университете
учатся немцы, поляки, евреи, а из русских только дети попов. Все остальные россияне не
учатся, а увлекаются поэзией безотчетных поступков. И страдают внезапными припадками испанской гордости. Еще вчера парня тятенька за волосы драл, а сегодня парень считает небрежный ответ или косой взгляд профессора поводом
для дуэли. Конечно, столь задорное поведение можно счесть за необъяснимо быстрый рост личности, но я склонен думать иначе.
И тотчас же ему вспомнились глаза Лидии, затем — немой взгляд Спивак. Он смутно понимал, что
учится любить у настоящей любви, и понимал, что это важно
для него. Незаметно
для себя он в этот вечер почувствовал, что девушка полезна
для него: наедине с нею он испытывает смену разнообразных, незнакомых ему ощущений и становится интересней сам себе. Он не притворяется пред нею, не украшает себя чужими словами, а Нехаева говорит ему...
Макаров говорил не обидно, каким-то очень убедительным тоном, а Клим смотрел на него с удивлением: товарищ вдруг явился не тем человеком, каким Самгин знал его до этой минуты. Несколько дней тому назад Елизавета Спивак тоже встала пред ним как новый человек. Что это значит? Макаров был
для него человеком, который сконфужен неудачным покушением на самоубийство, скромным студентом, который усердно
учится, и смешным юношей, который все еще боится женщин.
— Видишь, Лида, — говорила Алина, толкая подругу. — Он — цел. А ты упрекала меня в черством сердце. Нет, омут не
для него, это
для меня, это он меня загонит в омут премудрости. Макаров — идемте! Пора
учиться…
Самгин поднял с земли ветку и пошел лукаво изогнутой между деревьев дорогой из тени в свет и снова в тень. Шел и думал, что можно было не
учиться в гимназии и университете четырнадцать лет
для того, чтоб ездить по избитым дорогам на скверных лошадях в неудобной бричке, с полудикими людями на козлах. В голове, как медные пятаки в кармане пальто, болтались, позванивали в такт шагам слова...
— Ссылка? Это установлено
для того, чтоб подумать,
поучиться. Да, скучновато. Четыре тысячи семьсот обывателей, никому — и самим себе — не нужных, беспомощных людей; они отстали от больших городов лет на тридцать, на пятьдесят, и все, сплошь, заражены скептицизмом невежд. Со скуки — чудят. Пьют. Зимними ночами в город заходят волки…
— То есть — как это отходят? Куда отходят? — очень удивился собеседник. — Разве наукой вооружаются не
для политики? Я знаю, что некоторая часть студенчества стонет: не мешайте
учиться! Но это — недоразумение. Университет, в лице его цивильных кафедр, — военная школа, где преподается наука командования пехотными массами. И, разумеется, всякая другая военная мудрость.
— Да-да,
для этого самого! С вас, с таких, много ли государство сострижет? Вы только объедаете, опиваете его. Сколько стоит выучить вас грамоте? По десяти лет
учитесь, на казенные деньги бунты заводите, губернаторов, министров стреляете…
— Впрочем, этот термин, кажется, вышел из употребления. Я считаю, что прав Плеханов: социаль-демократы могут удобно ехать в одном вагоне с либералами. Европейский капитализм достаточно здоров и лет сотню проживет благополучно. Нашему, русскому недорослю надобно
учиться жить и работать у варягов. Велика и обильна земля наша, но — засорена нищим мужиком, бессильным потребителем, и если мы не перестроимся — нам грозит участь Китая. А ваш Ленин
для ускорения этой участи желает организовать пугачевщину.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова. Пока он отдыхает, друг мой, ты хоть
для виду
поучись, чтоб дошло до ушей его, как ты трудишься, Митрофанушка.
Она теперь с радостью мечтала о приезде Долли с детьми, в особенности потому, что она
для детей будет заказывать любимое каждым пирожное, а Долли оценит всё ее новое устройство. Она сама не знала, зачем и
для чего, но домашнее хозяйство неудержимо влекло ее к себе. Она, инстинктивно чувствуя приближение весны и зная, что будут и ненастные дни, вила, как умела, свое гнездо и торопилась в одно время и вить его и
учиться, как это делать.
— Во-первых, не качайся, пожалуйста, — сказал Алексей Александрович. — А во вторых, дорога не награда, а труд. И я желал бы, чтобы ты понимал это. Вот если ты будешь трудиться,
учиться для того, чтобы получить награду, то труд тебе покажется тяжел; но когда ты трудишься (говорил Алексей Александрович, вспоминая, как он поддерживал себя сознанием долга при скучном труде нынешнего утра, состоявшем в подписании ста восемнадцати бумаг), любя труд, ты в нем найдешь
для себя награду.
Все это произвело ропот, особенно когда новый начальник, точно как наперекор своему предместнику, объявил, что
для него ум и хорошие успехи в науках ничего не значат, что он смотрит только на поведенье, что если человек и плохо
учится, но хорошо ведет себя, он предпочтет его умнику.
Учившись, воспитавшись, просветившись, сделавши порядочный запас тех именно сведений, какие требуются
для управления людьми, улучшения целой области,
для исполнения многообразных обязанностей помещика, являющегося и судьей, и распорядителем, и блюстителем порядка, вверить это место невеже-управителю!