Неточные совпадения
Клим приподнял голову ее, положил себе на грудь и крепко прижал рукою. Ему не хотелось
видеть ее глаза, было неловко, стесняло сознание
вины пред этим странно горячим телом. Она лежала на боку, маленькие, жидкие груди ее некрасиво свешивались обе в одну сторону.
— Я ночую у тебя, Лидуша! — объявила она. — Мой милейший Гришук пошел куда-то в уезд, ему надо
видеть, как мужики бунтовать будут. Дай мне попить чего-нибудь, только не молока.
Вина бы, а?
Кутузов, со стаканом
вина в руке, смеялся, закинув голову, выгнув кадык, и под его фальшивой бородой Клим
видел настоящую. Кутузов сказал, должно быть, что-то очень раздражившее людей, на него кричали несколько человек сразу и громче всех — человек, одетый крестьянином.
— А вот извольте
видеть, сидит торговый народ, благополучно кушает отличнейшую пищу, глотает водку и
вино дорогих сортов, говорит о своих делах, и как будто ничего не случилось.
Сухо рассказывая ей, Самгин
видел, что теперь, когда на ней простенькое темное платье, а ее лицо, обрызганное веснушками, не накрашено и рыжие волосы заплетены в косу, — она кажется моложе и милее, хотя очень напоминает горничную. Она убежала, не дослушав его, унося с собою чашку чая и бутылку
вина. Самгин подошел к окну; еще можно было различить, что в небе громоздятся синеватые облака, но на улице было уже темно.
Турчанинов вздрагивал, морщился и торопливо пил горячий чай, подливая в стакан
вино. Самгин, хозяйничая за столом, чувствовал себя невидимым среди этих людей. Он
видел пред собою только Марину; она играла чайной ложкой, взвешивая ее на ладонях, перекладывая с одной на другую, — глаза ее были задумчиво прищурены.
«Ты много
видел женщин и хочешь женщину, вот что, друг мой! Но лучше выпить
вина. Поздно, не дадут…»
Вошли в ресторан, сели за стол в уголке, Самгин терпеливо молчал, ожидая рассказа, соображая: сколько лет не
видел он брата, каким
увидит его? Дронов не торопясь выбрал
вино, заказал сыру, потом спросил...
Неточные совпадения
Она
видела, что Анна пьяна
вином возбуждаемого ею восхищения.
Обед,
вина, сервировка — всё это было очень хорошо, но всё это было такое, какое
видела Дарья Александровна на званых обедах и балах, от которых она отвыкла, и с тем же характером безличности и напряженности; и потому в обыкновенный день и в маленьком кружке всё это произвело на нее неприятное впечатление.
Так, томимый голодом в изнеможении засыпает и
видит перед собою роскошные кушанья и шипучие
вина; он пожирает с восторгом воздушные дары воображения, и ему кажется легче; но только проснулся — мечта исчезает… остается удвоенный голод и отчаяние!
— Константин Федорович! Платон Михайлович! — вскрикнул он. — Отцы родные! вот одолжили приездом! Дайте протереть глаза! Я уж, право, думал, что ко мне никто не заедет. Всяк бегает меня, как чумы: думает — попрошу взаймы. Ох, трудно, трудно, Константин Федорович!
Вижу — сам всему
виной! Что делать? свинья свиньей зажил. Извините, господа, что принимаю вас в таком наряде: сапоги, как
видите, с дырами. Да чем вас потчевать, скажите?
Огонь потух; едва золою // Подернут уголь золотой; // Едва заметною струею // Виется пар, и теплотой // Камин чуть дышит. Дым из трубок // В трубу уходит. Светлый кубок // Еще шипит среди стола. // Вечерняя находит мгла… // (Люблю я дружеские враки // И дружеский бокал
вина // Порою той, что названа // Пора меж волка и собаки, // А почему, не
вижу я.) // Теперь беседуют друзья: