Неточные совпадения
Университет ничем не удивил и не привлек Самгина. На вступительной лекции историка он
вспомнил свой первый день в гимназии. Большие сборища людей подавляли его, в толпе он внутренне сжимался и не слышал своих мыслей; среди однообразно одетых и как бы однолицых
студентов он почувствовал себя тоже обезличенным.
Видя эту площадь, Клим
вспоминал шумный университет и
студентов своего факультета — людей, которые учились обвинять и защищать преступников. Они уже и сейчас обвиняли профессоров, министров, царя. Самодержавие царя защищали люди неяркие, бесталанно и робко; их было немного, и они тонули среди обвинителей.
Точно уколотый или внезапно
вспомнив нечто тревожное, Диомидов соскочил со стула и начал молча совать всем руку свою. Клим нашел, что Лидия держала эту слишком белую руку в своей на несколько секунд больше, чем следует.
Студент Маракуев тоже простился; он еще в комнате молодецки надел фуражку на затылок.
Среди русских нередко встречались сухощавые бородачи, неприятно напоминавшие Дьякона, и тогда Самгин ненадолго, на минуты, но тревожно
вспоминал, что такую могучую страну хотят перестроить на свой лад люди о трех пальцах, расстриженные дьякона, истерические пьяницы, веселые
студенты, каков Маракуев и прочие; Поярков, которого Клим считал бесцветным, изящный, солидненький Прейс, который, наверно, будет профессором, — эти двое не беспокоили Клима.
Самгин
вспомнил, что с месяц тому назад он читал в пошлом «Московском листке» скандальную заметку о
студенте с фамилией, скрытой под буквой Т.
Студент обвинял горничную дома свиданий в краже у него денег, но свидетели обвиняемой показали, что она всю эту ночь до утра играла роль не горничной, а клиентки дома, была занята с другим гостем и потому — истец ошибается, он даже не мог видеть ее. Заметка была озаглавлена: «Ошибка ученого».
Посмотрев на него несколько раз, Самгин
вспомнил отрывок из статьи Ленина в «Искре»: «
Студент шел на помощь рабочему, — рабочий должен идти на помощь
студенту.
«Вожди молодежи», — подумал Самгин,
вспомнив, как юные курсистки и
студенты обожали этих людей, как очарованно слушали их речи на диспутах «Вольно-экономического общества», как влюбленно встречали и провожали их на нелегальных вечеринках, в тесных квартирах интеллигентов, которые сочувствовали марксизму потому, что им нравилось «самодовлеющее начало экономики».
Вспоминая свое пристрастие к цифрам, Тагильский перечислял не спеша и солидно: 1 декабря в университете на сходку собралось около двух тысяч
студентов, полицеймейстер Гессе ввел в университет двести пятьдесят полицейских, в Зерентуе и Вологде — тюремные бунты.
Студент вспомнил, что, когда он уходил из дому, его мать, сидя в сенях на полу, босая, чистила самовар, а отец лежал на печи и кашлял; по случаю Страстной пятницы дома ничего не варили, и мучительно хотелось есть.
Неточные совпадения
— Раскольников,
студент, был у вас назад тому месяц, — поспешил пробормотать молодой человек с полупоклоном,
вспомнив, что надо быть любезнее.
Теперь только она живо
вспомнила все эти ужасные ночи и особенно одну на маслянице, когда ожидала
студента, обещавшего выкупить ее.
Она
вспомнила, как посетившая ее в остроге Берта рассказывала ей, что тот
студент, которого она любила, живя у Китаевой, приезжал к ним, спрашивал про нее и очень жалел.
Вспоминаю я тебя, старинный мой приятель, недоучившийся
студент Авенир Сорокоумов, прекрасный, благороднейший человек!
Вечером Скарятка вдруг
вспомнил, что это день его именин, рассказал историю, как он выгодно продал лошадь, и пригласил
студентов к себе, обещая дюжину шампанского. Все поехали. Шампанское явилось, и хозяин, покачиваясь, предложил еще раз спеть песню Соколовского. Середь пения отворилась дверь, и взошел Цынский с полицией. Все это было грубо, глупо, неловко и притом неудачно.