Неточные совпадения
Туробоев присел ко крыльцу церковно-приходской школы, только что выстроенной, еще без рам в окнах. На ступенях крыльца копошилась,
кричала и плакала куча детей, двух — и трехлеток, управляла этой живой кучей грязненьких, золотушных тел сероглазая, горбатенькая девочка-подросток, управляла, негромко покрикивая, действуя руками и ногами. На верхней ступени, широко расставив синие ноги в огромных узлах вен, дышала со свистом слепая
старуха, с багровым, раздутым лицом.
— Здравствуй, Фелициата Назаровна! Вот — постояльца привезла. Где Валентин? — громко
закричала Марина;
старуха молча и таинственно показала серым пальцем вверх.
Из обеих дверей выскочили, точно обожженные, подростки, девицы и юноши, расталкивая их, внушительно спустились с лестницы бородатые, тощие старики, в длинных одеждах, в ермолках и бархатных измятых картузах, с седыми локонами на щеках поверх бороды,
старухи в салопах и бурнусах, все они бормотали,
кричали, стонали, кланяясь, размахивая руками.
Самгин старался не смотреть на него, но смотрел и ждал, что старичок скажет что-то необыкновенное, но он прерывисто, тихо и певуче бормотал еврейские слова, а красные веки его мелко дрожали. Были и еще старики,
старухи с такими же обнаженными глазами. Маленькая женщина, натягивая черную сетку на растрепанные рыжие волосы одной рукой, другой размахивала пред лицом Самгина,
кричала...
С ними приходили дети с светло-палевыми волосами; босые и запачканные, они всё совались вперед, старухи всё их дергали назад; дети кричали,
старухи кричали на них, ловили меня при всяком случае и всякий год удивлялись, что я так вырос.
Неточные совпадения
«Ну-ка, слепой чертенок, — сказал я, взяв его за ухо, — говори, куда ты ночью таскался, с узлом, а?» Вдруг мой слепой заплакал,
закричал, заохал: «Куды я ходив?.. никуды не ходив… с узлом? яким узлом?»
Старуха на этот раз услышала и стала ворчать: «Вот выдумывают, да еще на убогого! за что вы его? что он вам сделал?» Мне это надоело, и я вышел, твердо решившись достать ключ этой загадки.
Множество
старух, самых набожных, множество молодых девушек и женщин, самых трусливых, которым после всю ночь грезились окровавленные трупы, которые
кричали спросонья так громко, как только может
крикнуть пьяный гусар, не пропускали, однако же, случая полюбопытствовать.
— Чего не видали, я вам дам, подай-ка мне сюда костыль! —
крикнула старуха на стоявших в двери. — Затвори, что ли!
«…Представь себе дурную погоду, страшную стужу, ветер, дождь, пасмурное, какое-то без выражения небо, прегадкую маленькую комнату, из которой, кажется, сейчас вынесли покойника, а тут эти дети без цели, даже без удовольствия, шумят,
кричат, ломают и марают все близкое; да хорошо бы еще, если б только можно было глядеть на этих детей, а когда заставляют быть в их среде», — пишет она в одном письме из деревни, куда княгиня уезжала летом, и продолжает: «У нас сидят три
старухи, и все три рассказывают, как их покойники были в параличе, как они за ними ходили — а и без того холодно».
Может быть, эти самые хитрости и сметливость ее были виною, что кое-где начали поговаривать
старухи, особливо когда выпивали где-нибудь на веселой сходке лишнее, что Солоха точно ведьма; что парубок Кизяколупенко видел у нее сзади хвост величиною не более бабьего веретена; что она еще в позапрошлый четверг черною кошкою перебежала дорогу; что к попадье раз прибежала свинья,
закричала петухом, надела на голову шапку отца Кондрата и убежала назад.