Неточные совпадения
Из полукруглого окна были видны вершины
деревьев сада, украшенные инеем или
снегом, похожим на куски ваты; за
деревьями возвышалась серая пожарная каланча, на ней медленно и скучно кружился человек в сером тулупе, за каланчою — пустота небес.
Был один из тех сказочных вечеров, когда русская зима с покоряющей, вельможной щедростью развертывает все свои холодные красоты. Иней на
деревьях сверкал розоватым хрусталем,
снег искрился радужной пылью самоцветов, за лиловыми лысинами речки, оголенной ветром, на лугах лежал пышный парчовый покров, а над ним — синяя тишина, которую, казалось, ничто и никогда не поколеблет. Эта чуткая тишина обнимала все видимое, как бы ожидая, даже требуя, чтоб сказано было нечто особенно значительное.
Ночь была прозрачно светлая, — очень высоко, почти в зените бедного звездами неба, холодно и ярко блестела необыкновенно маленькая луна, и все вокруг было невиданно: плотная стена
деревьев, вылепленных из
снега, толпа мелких, черных людей у паровоза, люди покрупнее тяжело прыгали из вагона в
снег, а вдали — мохнатые огоньки станции, похожие на золотых пауков.
Его обогнал жандарм, но он и черная тень его — все было сказочно, так же, как
деревья, вылепленные из
снега, луна, величиною в чайное блюдечко, большая звезда около нее и синеватое, точно лед, небо — высоко над белыми холмами, над красным пятном костра в селе у церкви; не верилось, что там живут бунтовщики.
Ярким лунным вечером он поднимался по крутой улице между двумя рядами одноэтажных домиков, разъединенных длинными заборами; тесные группы
деревьев, отягченные
снегом, еще более разъединяли эти домики, как бы спрятанные в холмах
снега.
Ехали в тумане осторожно и медленно, остановились у одноэтажного дома в четыре окна с парадной дверью; под новеньким железным навесом, в медальонах между окнами, вылеплены были гипсовые птицы странного вида, и весь фасад украшен аляповатой лепкой, гирляндами цветов. Прошли во двор; там к дому примыкал деревянный флигель в три окна с чердаком; в глубине двора, заваленного сугробами
снега, возвышались снежные
деревья сада. Дверь флигеля открыла маленькая старушка в очках, в коричневом платье.
Сквозь холодное белое месиво
снега, наполненное глуховатым, влажным ‹стуком› лошадиных подков и шорохом резины колес по
дереву торцов, ехали медленно, долго, мокрые снежинки прилеплялись к стеклам очков и коже щек, — всё это не успокаивало.
По обеим сторонам широкой дороги стояли густые, белые от
снега деревья, которые то склонялись вершинами, когда тройка подъезжала к ним, то откидывались назад, когда она их промелькнула.
Навстречу саням потянулись белые домики местечка, соломенные крыши и низкие плетни, из-за которых свешивались на улицу белые, облепленные
снегом деревья. В тонком свете месяца, в отзывчивой морозной тишине, в безмолвии спящих домов была все та же новая для Цирельмана, грозная, стерегущая жизнь.
С юго-запада тянулись хмурые тучи, но уже кое-где между ними были просветы и сквозь них проглядывало голубое небо. Оно казалось таким ясным и синим, словно его вымыли к празднику. Запорошенные
снегом деревья, камни, пни, бурелом и молодые елочки покрылись белыми пушистыми капюшонами. На сухостойной лиственице сидела ворона. Она каркала, кивая в такт головою, и неизвестно, приветствовала ли она восходящее солнце или смеялась над нашей неудачей.
Неточные совпадения
Из частого лесу, где оставался еще
снег, чуть слышно текла еще извилистыми узкими ручейками вода. Мелкие птицы щебетали и изредка пролетали с
дерева на
дерево.
Мерно покачиваясь на иноходи доброго конька, впивая теплый со свежестью запах
снега и воздуха при проезде через лес по оставшемуся кое-где праховому, осовывавшемуся
снегу с расплывшими следами, он радовался на каждое свое
дерево с оживавшим на коре его мохом и с напухшими почками.
Прошли
снега и реки, — работы так вдруг и закипят: там погрузки на суда, здесь расчистка
дерев по лесам, пересадка
дерев по садам, и пошли взрывать повсюду землю.
В тот год осенняя погода // Стояла долго на дворе, // Зимы ждала, ждала природа. //
Снег выпал только в январе // На третье в ночь. Проснувшись рано, // В окно увидела Татьяна // Поутру побелевший двор, // Куртины, кровли и забор, // На стеклах легкие узоры, //
Деревья в зимнем серебре, // Сорок веселых на дворе // И мягко устланные горы // Зимы блистательным ковром. // Всё ярко, всё бело кругом.
Упала в
снег; медведь проворно // Ее хватает и несет; // Она бесчувственно-покорна, // Не шевельнется, не дохнет; // Он мчит ее лесной дорогой; // Вдруг меж
дерев шалаш убогой; // Кругом всё глушь; отвсюду он // Пустынным
снегом занесен, // И ярко светится окошко, // И в шалаше и крик, и шум; // Медведь промолвил: «Здесь мой кум: // Погрейся у него немножко!» // И в сени прямо он идет, // И на порог ее кладет.