Дома на столе Клим нашел толстое письмо без марок, без адреса, с краткой на конверте надписью: «К. И. Самгину». Это брат Дмитрий извещал, что его перевели в Устюг, и
просил прислать книг. Письмо было кратко и сухо, а список книг длинен и написан со скучной точностью, с подробными титулами, указанием издателей, годов и мест изданий; большинство книг на немецком языке.
Неточные совпадения
—
Приходи, пожалуйста, —
попросил Макаров, Злобины в один голос повторили...
—
Приходите скорей, —
попросила она, стискивая руку его горячими косточками пальцев своих. — Ведь я скоро исчезну.
— Покрой мне ноги еще чем-нибудь. Ты скажешь Анфимьевне, что я упала, ушиблась. И ей и Гогиной, когда
придет. Белье в крови я
попрошу взять акушерку, она завтра
придет…
— Кстати: послезавтра вечером у меня… меня
просили устроить маленькое собрание.
Приходите. Некто из… провинции, скажем, сделает интересное сообщение… как мне обещали.
Когда он рассказывал ей о своих встречах и беседах с партийными людями, Никонова слушала как будто не так охотно, как его философические размышления. Она никогда не расспрашивала его о людях. И только один раз, когда он сказал, что Усов
просит не
присылать к нему «бестолковую» даму, она живо спросила...
— Спой «Сад», пока свиньи не
пришли, —
попросила Алина. Дуняша, не оглядываясь, сказала...
— Лютов был, — сказала она, проснувшись и морщась. —
Просил тебя
прийти в больницу. Там Алина с ума сходит. Боже мой, — как у меня голова болит! И какая все это… дрянь! — вдруг взвизгнула она, топнув ногою. — И еще — ты! Ходишь ночью… Бог знает где, когда тут… Ты уже не студент…
— Лидия Тимофеевна не
придет,
просила принести ей чаю и рюмку какого-нибудь вина.
Через несколько минут поезд подошел к вокзалу, явился старенький доктор, разрезал ботинок Крэйтона, нашел сложный перелом кости и утешил его, сказав, что знает в городе двух англичан: инженера и скупщика шерсти. Крэйтон вынул блокнот, написал две записки и
попросил немедленно доставить их соотечественникам.
Пришли санитары, перенесли его в приемный покой на вокзале, и там он, брезгливо осматриваясь, с явным отвращением нюхая странно теплый, густой воздух, сказал Самгину...
—
Прислал письмо из Нижнего, гуляет на ярмарке. Ругается,
просит денег и прощения. Ответила: простить — могу, денег не дам. Похоже, что у меня с ним плохо кончится.
— Иван Пращев, офицер, участник усмирения поляков в 1831 году, имел денщика Ивана Середу. Оный Середа, будучи смертельно ранен,
попросил Пращева переслать его, Середы, домашним три червонца. Офицер сказал, что пошлет и даже прибавит за верную службу, но предложил Середе: «
Приди с того света в день, когда я должен буду умереть». — «Слушаю, ваше благородие», — сказал солдат и помер.
— Я тебя
прошу — не
приходи! Тебе надобно лежать. Хочешь, я завтра же перевезу тебе фисгармонию?
Она послала узнать, что Вера, прошла ли голова, придет ли она к обеду? Вера велела отвечать, что голове легче,
просила прислать обед в свою комнату и сказала, что ляжет пораньше спать.
Льода, выслушав, выпрямился, обратился к Посьету, который сидел подле баниосов, и объявил, что губернатор
просит прислать письмо, адресованное собственно к нему.
Дома я нашел записку от Гагина. Он удивлялся неожиданности моего решения, пенял мне, зачем я не взял его с собою, и
просил прийти к ним, как только я вернусь. Я с неудовольствием прочел эту записку, но на другой же день отправился в Л.
Неточные совпадения
— Рабочих надо непременно нанять еще человек пятнадцать. Вот не
приходят. Нынче были, по семидесяти рублей на лето
просят.
Потом надо было еще раз получить от нее подтверждение, что она не сердится на него за то, что он уезжает на два дня, и еще
просить ее непременно
прислать ему записку завтра утром с верховым, написать хоть только два слова, только чтоб он мог знать, что она благополучна.
Поняв чувства барина, Корней
попросил приказчика
прийти в другой раз. Оставшись опять один, Алексей Александрович понял, что он не в силах более выдерживать роль твердости и спокойствия. Он велел отложить дожидавшуюся карету, никого не велел принимать и не вышел обедать.
Дарья Александровна
прислала ему записку,
прося у него дамского седла для Кити. «Мне сказали, что у вас есть седло, — писала она ему. — Надеюсь, что вы привезете его сами».
Княгиня, услыхав о том, что Варенька хорошо поет,
попросила ее
прийти к ним петь вечером.