Неточные совпадения
Ее с одной стороны ограничивает невысокая песчаная
насыпь железной дороги, с другой — густое мелколесье, еще недавно оно примыкало вплоть к
насыпи, от него осталось множество пней разной высоты, они торчат
по всей равнине.
— Это — неизвестно мне. Как видите —
по ту сторону
насыпи сухо, песчаная почва, был хвойный лес, а за остатками леса — лазареты «Красного Креста» и всякое его хозяйство. На реке можно было видеть куски розоватой марли, тампоны и вообще некоторые интимности хирургов, но солдаты опротестовали столь оригинальное засорение реки, воду которой они пьют.
По эту сторону
насыпи пейзаж был более приличен и не так густо засорен людями: речка извивалась
по холмистому дерновому полю, поле украшено небольшими группами берез, кое-где возвышаются бронзовые стволы сосен, под густой зеленью их крон — белые палатки, желтые бараки, штабеля каких-то ящиков, покрытые брезентами, всюду красные кресты, мелькают белые фигуры сестер милосердия, под окнами дощатого домика сидит священник в лиловой рясе — весьма приятное пятно.
Неточные совпадения
30 сентября показалось с утра солнце, и, надеясь на погоду, Левин стал решительно готовиться к отъезду. Он велел
насыпать пшеницу, послал к купцу приказчика, чтобы взять деньги, и сам поехал
по хозяйству, чтобы сделать последние распоряжения перед отъездом.
Так распоряжал кошевой, и все поклонились ему в пояс и, не надевая шапок, отправились
по своим возам и таборам и, когда уже совсем далеко отошли, тогда только надели шапки. Все начали снаряжаться: пробовали сабли и палаши,
насыпали порох из мешков в пороховницы, откатывали и становили возы и выбирали коней.
Не скажу тебе, что года через четыре она будет станцией дороги, что мужики твои пойдут работать
насыпь, а потом
по чугунке покатится твой хлеб к пристани…
Я ходил на пристань, всегда кипящую народом и суетой. Здесь идут
по длинной, далеко уходящей в море
насыпи рельсы,
по которым возят тяжести до лодок. Тут толпится всегда множество матросов разных наций, шкиперов и просто городских зевак.
Другой раз я
насыпал в ящик его стола нюхательного табаку; он так расчихался, что ушел из класса, прислав вместо себя зятя своего, офицера, который заставил весь класс петь «Боже царя храни» и «Ах ты, воля, моя воля». Тех, кто пел неверно, он щелкал линейкой
по головам, как-то особенно звучно и смешно, но не больно.