Неточные совпадения
— Ты
пойми прежде всего вот что: основная цель всякой
науки — твердо установить ряд простейших, удобопонятных и утешительных истин. Вот.
— Но — это потому, что мы народ метафизический. У нас в каждом земском статистике Пифагор спрятан, и статистик наш воспринимает Маркса как Сведенборга или Якова Беме. И
науку мы не можем
понимать иначе как метафизику, — для меня, например, математика суть мистика цифр, а проще — колдовство.
— Во сне сколько ни ешь — сыт не будешь, а ты — во сне онучи жуешь. Какие мы хозяева на земле? Мой сын, студент второго курса, в хозяйстве
понимает больше нас. Теперь, брат, живут по жидовской
науке политической экономии, ее даже девчонки учат. Продавай все и — едем! Там деньги сделать можно, а здесь — жиды, Варавки, черт знает что… Продавай…
«Газета? Возможно, что Дронов прав — нужна газета. Независимая газета. У нас еще нет демократии, которая
понимала бы свое значение как значение класса самостоятельного, как средоточие сил
науки, искусства, — класса, независимого от насилия капитала и пролетариата».
— Настоящих господ по запаху узнаешь, у них запах теплый, собаки это
понимают… Господа — от предков сотнями годов приспособлялись к
наукам, чтобы причины
понимать, и достигли понимания, и вот государь дал им Думу, а в нее набился народ недостойный.
И вот к нему ходят вежливые, холодные люди, они что-то изъясняют, спрашивают, а он равнодушно сознается им, что не
понимает наук, и холодно смотрит куда-то через учителей, думая о своем. Всем ясно, что его мысли направлены мимо обычного, он мало говорит, но иногда ставит странные вопросы:
Если мы вникнем, почему, при всем желании, стремлении к истине, многим наука не дается, то увидим, что существенная, главная, всеобщая причина одна: все они не
понимают науки и не понимают, чего хотят от нее.
Быть может, знакомство с высокими памятниками зодчества в Италии, знакомство с великими художниками образовали вкус мой до того, что ощупью его пойму то, что другие
поймут наукою.
Неточные совпадения
В этой крайности Бородавкин
понял, что для политических предприятий время еще не наступило и что ему следует ограничить свои задачи только так называемыми насущными потребностями края. В числе этих потребностей первое место занимала, конечно, цивилизация, или, как он сам определял это слово,"
наука о том, колико каждому Российской Империи доблестному сыну отечества быть твердым в бедствиях надлежит".
Так что, кроме главного вопроса, Левина мучали еще другие вопросы: искренни ли эти люди? не притворяются ли они? или не иначе ли как-нибудь, яснее, чем он,
понимают они те ответы, которые дает
наука на занимающие его вопросы?
Русский мужик сметлив и умен: он
понял скоро, что барин хоть и прыток, и есть в нем охота взяться за многое, но как именно, каким образом взяться, — этого еще не смыслит, говорит как-то чересчур грамотно и затейливо, мужику невдолбеж и не в
науку.
Меж ими всё рождало споры // И к размышлению влекло: // Племен минувших договоры, // Плоды
наук, добро и зло, // И предрассудки вековые, // И гроба тайны роковые, // Судьба и жизнь в свою чреду, — // Всё подвергалось их суду. // Поэт в жару своих суждений // Читал, забывшись, между тем // Отрывки северных поэм, // И снисходительный Евгений, // Хоть их не много
понимал, // Прилежно юноше внимал.
— Ну, это — общие места. Однако вы — не враг
науки, не клерикал? То есть я не знаю,
поймете ли вы…