Неточные совпадения
Клим
начал смотреть на Нехаеву как на существо фантастическое. Она заскочила куда-то далеко вперед или отбежала
в сторону от действительности и жила
в мыслях, которые Дмитрий называл кладбищенскими.
В этой девушке было что-то напряженное до отчаяния, минутами
казалось, что она способна выпрыгнуть из окна. Особенно удивляло Клима женское безличие, физиологическая неощутимость Нехаевой, она совершенно не возбуждала
в нем эмоции мужчины.
Он снова
начал играть, но так своеобразно, что Клим взглянул на него с недоумением. Играл он
в замедленном темпе, подчеркивая то одну, то другую ноту аккорда и, подняв левую руку с вытянутым указательным пальцем, прислушивался, как она постепенно тает.
Казалось, что он ломал и разрывал музыку, отыскивая что-то глубоко скрытое
в мелодии, знакомой Климу.
Клим
начал говорить о Москве
в тон дяде Хрисанфу: с Поклонной горы она
кажется хаотической грудой цветистого мусора, сметенного со всей России, но золотые главы многочисленных церквей ее красноречиво говорят, что это не мусор, а ценнейшая руда.
Климу
показалось, что у веселого студента подгибаются ноги; он поддержал его под локоть, а Маракуев, резким движением руки сорвав повязку с лица,
начал отирать ею лоб, виски, щеку, тыкать
в глаза себе.
Несколько секунд Клим не понимал видимого. Ему
показалось, что голубое пятно неба, вздрогнув, толкнуло стену и, увеличиваясь над нею,
начало давить, опрокидывать ее. Жерди серой деревянной клетки,
в которую было заключено огромное здание, закачались, медленно и как бы неохотно наклоняясь
в сторону Клима, обнажая стену, увлекая ее за собою; был слышен скрип, треск и глухая, частая дробь кирпича, падавшего на стремянки.
Когда она
начала есть, Клим подумал, что он впервые видит человека, который умеет есть так изящно, с таким наслаждением, и ему
показалось, что и все только теперь дружно заработали вилками и ножами, а до этой минуты
в зале было тихо.
Самгин пробовал передать это впечатление Варваре, но она стала совершенно глуха к его речам, и
казалось, что она живет
в трепетной радости птенца, который, обрастая перьями, чувствует, что и он тоже скоро
начнет летать.
— Потому что — авангард не побеждает, а погибает, как сказал Лютов? Наносит первый удар войскам врага и — погибает? Это — неверно. Во-первых — не всегда погибает, а лишь
в случаях недостаточно умело подготовленной атаки, а во-вторых — удар-то все-таки наносит! Так вот, Самгин, мой вопрос: я не хочу гражданской войны, но помогал и,
кажется, буду помогать людям, которые ее
начинают. Тут у меня что-то неладно. Не согласен я с ними, не люблю, но, представь, — как будто уважаю и даже…
С утра равномерно
начали стрелять пушки. Удары
казались еще более мощными, точно
в мерзлую землю вгоняли чугунной бабой с копра огромную сваю…
— Да, тяжелое время, — согласился Самгин.
В номере у себя он прилег на диван, закурил и снова
начал обдумывать Марину. Чувствовал он себя очень странно;
казалось, что голова наполнена теплым туманом и туман отравляет тело слабостью, точно после горячей ванны. Марину он видел пред собой так четко, как будто она сидела
в кресле у стола.
Безбедов не отвечал на его вопросы, заставив Клима пережить
в несколько минут смену разнообразных чувствований: сначала приятно было видеть Безбедова испуганным и жалким, потом
показалось, что этот человек сокрушен не тем, что стрелял, а тем, что не убил, и тут Самгин подумал, что
в этом состоянии Безбедов способен и еще на какую-нибудь безумную выходку. Чувствуя себя
в опасности, он строго, деловито
начал успокаивать его.
Но вот из-за кулис, под яростный грохот и вой оркестра, выскочило десятка три искусно раздетых девиц,
в такт задорной музыки они
начали выбрасывать из ворохов кружев и разноцветных лент голые ноги; каждая из них была похожа на огромный махровый цветок, ноги их трепетали, как пестики
в лепестках, девицы носились по сцене с такой быстротой, что,
казалось, у всех одно и то же ярко накрашенное, соблазнительно улыбающееся лицо и что их гоняет по сцене бешеный ветер.
Лицо Попова налилось бурой кровью, глаза выкатились,
казалось, что он усиленно старается не задремать, но волосатые пальцы нервозно барабанили по коленям, голова вращалась так быстро, точно он искал кого-то
в толпе и боялся не заметить. На тестя он посматривал сердито, явно не одобряя его болтовни, и Самгин ждал, что вот сейчас этот неприятный человек
начнет возражать тестю и затрещит бесконечный, бесплодный, юмористически неуместный на этом параде красивых женщин диалог двух русских, которые все знают.
Самгин вздрогнул, ему
показалось, что рядом с ним стоит кто-то. Но это был он сам, отраженный
в холодной плоскости зеркала. На него сосредоточенно смотрели расплывшиеся, благодаря стеклам очков, глаза мыслителя. Он прищурил их, глаза стали нормальнее. Сняв очки и протирая их, он снова подумал о людях, которые обещают создать «мир на земле и
в человецех благоволение», затем, кстати, вспомнил, что кто-то — Ницше? — назвал человечество «многоглавой гидрой пошлости», сел к столу и
начал записывать свои мысли.
Да, с ней было легко, просто. А вообще жизнь снова
начала тревожить неожиданностями.
В Киеве убили Столыпина.
В квартире Дронова разгорелись чрезвычайно ожесточенные прения на тему — кто убил: охрана? или террористы партии эсеров? Ожесточенность спора удивила Самгина: он не слышал
в ней радости, которую обычно возбуждали акты террора, и ему
казалось, что все спорящие недовольны, даже огорчены казнью министра.
— Вас очень многое интересует, —
начал он, стараясь говорить мягко. — Но мне
кажется, что
в наши дни интересы всех и каждого должны быть сосредоточены на войне. Воюем мы не очень удачно. Наш военный министр громогласно,
в печати заявлял о подготовленности к войне, но оказалось, что это — неправда. Отсюда следует, что министр не имел ясного представления о состоянии хозяйства, порученного ему. То же самое можно сказать о министре путей сообщения.
Неточные совпадения
Начали сечь Волоса, который выдержал наказание стоически, потом принялись за Ярилу, и говорят, будто бы
в глазах его
показались слезы.
К удивлению, бригадир не только не обиделся этими словами, но, напротив того, еще ничего не видя, подарил Аленке вяземский пряник и банку помады. Увидев эти дары, Аленка как будто опешила; кричать — не кричала, а только потихоньку всхлипывала. Тогда бригадир приказал принести свой новый мундир, надел его и во всей красе
показался Аленке.
В это же время выбежала
в дверь старая бригадирова экономка и
начала Аленку усовещивать.
Соображения эти
показались до того резонными, что храбрецы не только отреклись от своих предложений, но тут же
начали попрекать друг друга
в смутьянстве и подстрекательстве.
То же самое думал ее сын. Он провожал ее глазами до тех пор, пока не скрылась ее грациозная фигура, и улыбка остановилась на его лице.
В окно он видел, как она подошла к брату, положила ему руку на руку и что-то оживленно
начала говорить ему, очевидно о чем-то не имеющем ничего общего с ним, с Вронским, и ему ото
показалось досадным.
Через пять минут братья сошлись
в столовой. Хотя Левину и
казалось, что не хочется есть, и он сел за обед, только чтобы не обидеть Кузьму, но когда
начал есть, то обед
показался ему чрезвычайно вкусен. Сергей Иванович улыбаясь глядел на него.