Неточные совпадения
Когда играли в жмурки и Лида
ловила детей, Игорь нарочно попадался в ее слепые
руки.
С трудом отстегнув ремень ноющей
рукой, он бросил его в воду, — Борис
поймал конец ремня, потянул его и легко подвинул Клима по льду ближе к воде, — Клим, взвизгнув, закрыл глаза и выпустил из
руки ремень.
Елизавета Спивак простудилась и лежала в постели. Марина, чрезмерно озабоченная, бегала по лестнице вверх и вниз, часто смотрела в окна и нелепо размахивала
руками, как бы
ловя моль, невидимую никому, кроме нее. Когда Клим выразил желание посетить больную, Марина сухо сказала...
Кажется, все заметили, что он возвратился в настроении еще более неистовом, — именно этим Самгин объяснил себе невежливое, выжидающее молчание в ответ Лютову. Туробоев прислонился спиною к точеной колонке террасы; скрестив
руки на груди, нахмуря вышитые брови, он внимательно
ловил бегающий взгляд Лютова, как будто ожидая нападения.
Парень не торопясь
поймал багор, положил его вдоль борта, молча помог хромому влезть в лодку и сильными ударами весел быстро пригнал ее к берегу. Вывалившись на песок, мужик, мокрый и скользкий, разводя
руки, отчаянно каялся...
Важно плыли мягко бухающие, сочные вздохи чуткой меди; казалось, что железный, черный язык ожил и сам, своею силою качается, жадно лижет медь, а звонарь безуспешно
ловит его длинными
руками, не может
поймать и сам в отчаянии бьет лысым черепом о край колокола.
Варвара явилась после одиннадцати часов. Он услышал ее шаги на лестнице и сам отпер дверь пред нею, а когда она, не раздеваясь, не сказав ни слова, прошла в свою комнату, он, видя, как неверно она шагает, как ее
руки ловят воздух, с минуту стоял в прихожей, чувствуя себя оскорбленным.
И вдруг засмеялся мелким смехом, старчески сморщив лицо, весь вздрагивая, потирая
руки, глаза его, спрятанные в щелочках морщин, щекотали Самгина, точно мухи. Этот смех заставил Варвару положить нож и вилку; низко наклонив голову, она вытирала губы так торопливо, как будто обожгла их чем-то едким, а Самгин вспомнил, что вот именно таким противным и догадливым смехом смеялся Лютов на даче, после
ловли воображаемого сома.
Утешающим тоном старшей, очень ласково она стала говорить вещи, с детства знакомые и надоевшие Самгину. У нее были кое-какие свои наблюдения, анекдоты, но она говорила не навязывая, не убеждая, а как бы разбираясь в том, что знала. Слушать ее тихий, мягкий голос было приятно, желание высмеять ее — исчезло. И приятна была ее доверчивость. Когда она подняла
руки, чтоб поправить платок на голове, Самгин
поймал ее
руку и поцеловал. Она не протестовала, продолжая...
Видел Самгин историка Козлова, который, подпрыгивая, тыкая зонтиком в воздух, бежал по панели, Корвина, поднявшего над головою
руку с револьвером в ней, видел, как гривастый Вараксин, вырвав знамя у Корнева, размахнулся, точно цепом, красное полотнище накрыло
руку и голову регента; четко и сердито хлопнули два выстрела. Над головами Корнева и Вараксина замелькали палки, десятки
рук,
ловя знамя, дергали его к земле, и вот оно исчезло в месиве человеческих тел.
Он сжал подбородок кулаком так, что красная
рука его побелела, и хрипло заговорил,
ловя глазами двуцветный язычок огня свечи...
Безбедов снова
поймал ее
руку, поцеловал и прохрипел...
Но Самгин уже знал: начинается пожар, — ленты огней с фокусной быстротою охватили полку и побежали по коньку крыши, увеличиваясь числом, вырастая; желтые, алые, остроголовые, они, пронзая крышу, убегали все дальше по хребту ее и весело кланялись в обе стороны. Самгин видел, что лицо в зеркале нахмурилось,
рука поднялась к телефону над головой, но, не
поймав трубку, опустилась на грудь.
Ему казалось, что он весь запылился, выпачкан липкой паутиной; встряхиваясь, он ощупывал костюм,
ловя на нем какие-то невидимые соринки, потом, вспомнив, что, по народному поверью, так «обирают» себя люди перед смертью, глубоко сунул
руки в карманы брюк, — от этого стало неловко идти, точно он связал себя. И, со стороны глядя, смешон, должно быть, человек, который шагает одиноко по безлюдной окраине, — шагает, сунув
руки в карманы, наблюдая судороги своей тени, маленький, плоский, серый, — в очках.
— Так что же — с кадетами идти? — очень звонко спросил человек без шляпы; из
рук его выскочила корка апельсина, он нагнулся, чтоб поднять ее, но у него соскользнуло пенсне с носа, быстро выпрямясь, он
поймал шнурок пенсне и забыл о корке. А покуда он проделывал все это, человек с бумагой успел сказать...
Алина, огромная, растрепанная, изгибаясь,
ловила голову одной
рукой, на ее другой
руке повисла Дуняша, всхлипывая.
Да, у Краснова
руки были странные, они все время, непрерывно, по-змеиному гибко двигались, как будто не имея костей от плеч до пальцев. Двигались как бы нерешительно, слепо, но пальцы цепко и безошибочно
ловили все, что им нужно было: стакан вина, бисквит, чайную ложку. Движения этих
рук значительно усиливали неприятное впечатление рассказа. На слова Юрина Краснов не обратил внимания; покачивая стакан, глядя невидимыми глазами на игру огня в красном вине, он продолжал все так же вполголоса, с трудом...
Поэт читал, полузакрыв глаза, покачиваясь на ногах, правую
руку сунув в карман, левой
ловя что-то в воздухе.
Дронов повернулся на стуле, оглядываясь, глаза его
поймали очки Самгина, он встал, протянул старому приятелю
руку, сказал добродушно, с явным удовольствием...
Елена что-то говорила вполголоса, но он не слушал ее и, только
поймав слова: «Каждый привык защищать что-нибудь», — искоса взглянул на нее. Она стояла под
руку с ним, и ее подкрашенное лицо было озабочено, покрыто тенью печали, как будто на нем осела серая пыль, поднятая толпой, колебавшаяся над нею прозрачным облаком.
Старик
ловил ее
руку, отбрасывал в сторону и говорил...
Самгин следил, как соблазнительно изгибается в
руках офицера с черной повязкой на правой щеке тонкое тело высокой женщины с обнаженной до пояса спиной, смотрел и привычно
ловил клочки мудрости человеческой. Он давно уже решил, что мудрость, схваченная непосредственно у истока ее, из уст людей, — правдивее, искренней той, которую предлагают книги и газеты. Он имел право думать, что особенно искренна мудрость пьяных, а за последнее время ему казалось, что все люди нетрезвы.
Самгин, отступя на шаг,
поймал его
руку, пожал ее, слушая оживленный, вполголоса, говорок Стратонова.