Неточные совпадения
Клим
ощущал, что
мысли эти даже пугают его своей грубой обнаженностью, которую можно было понять как бесстрашие и как бесстыдство.
Ему казалось, что он уже перегружен опытом, но иногда он
ощущал, что все впечатления, все
мысли, накопленные им, — не нужны ему.
Клим согласно кивнул головой. Когда он не мог сразу составить себе мнения о человеке, он чувствовал этого человека опасным для себя. Таких, опасных, людей становилось все больше, и среди них Лидия стояла ближе всех к нему. Эту близость он сейчас
ощутил особенно ясно, и вдруг ему захотелось сказать ей о себе все, не утаив ни одной
мысли, сказать еще раз, что он ее любит, но не понимает и чего-то боится в ней. Встревоженный этим желанием, он встал и простился с нею.
Марина засмеялась. Каждый раз, беседуя с нею, он
ощущал зависть к ее умению распоряжаться словами, формировать
мысли, но после беседы всегда чувствовал, что Марина не стала понятнее и центральная ее
мысль все-таки неуловима.
Ему часто приходилось
ощущать, что единство, даже сходство
мысли — оскорбляет его, унижает, низводя в ряд однообразностей.
Самгин прежде всего
ощутил многократно испытанное недовольство собою: было очень неприятно признать, что Дронов стал интереснее, острее, приобрел уменье сгущать
мысли.
Ненадолго, на час, даже на десяток минут, он вдруг и тревожно
ощущал бессвязность своего житейского опыта, отсутствие в нем скрепляющего единства
мысли и цели, а за этим ощущением пряталась догадка о бессмысленности жизни.
Неточные совпадения
Стародум. Благодарение Богу, что человечество найти защиту может! Поверь мне, друг мой, где государь
мыслит, где знает он, в чем его истинная слава, там человечеству не могут не возвращаться его права. Там все скоро
ощутят, что каждый должен искать своего счастья и выгод в том одном, что законно… и что угнетать рабством себе подобных беззаконно.
Затем, имеется ли на этой линии что-нибудь живое и может ли это"живое"
ощущать,
мыслить, радоваться, страдать, способно ли оно, наконец, из"благонадежного"обратиться в"неблагонадежное" — все это не составляло для него даже вопроса…
Он не старался уяснить самому себе свою
мысль, но он чувствовал, что ему хотелось удержать то блаженное время чем-нибудь более сильным, нежели память; ему хотелось вновь осязать близость своей Марии,
ощутить ее теплоту и дыхание, и ему уже чудилось, как будто над ним…
Но не «красоты» соблазнили меня умолчать до сих пор, а и сущность дела, то есть трудность дела; даже теперь, когда уже прошло все прошедшее, я
ощущаю непреодолимую трудность рассказать эту «
мысль».
Эта
мысль на мгновение овладела всеми моими чувствами, но я мигом и с болью прогнал ее: «Положить голову на рельсы и умереть, а завтра скажут: это оттого он сделал, что украл, сделал от стыда, — нет, ни за что!» И вот в это мгновение, помню, я
ощутил вдруг один миг страшной злобы.