Неточные совпадения
Дронов жил в мезонине, где когда-то обитал Томилин, и комната была завалена картонами,
листами гербария, образцами минералов и книгами, которые Иван таскал
от рыжего учителя.
Солнечный свет, просеянный сквозь кисею занавесок на окнах и этим смягченный, наполнял гостиную душистым теплом весеннего полудня. Окна открыты, но кисея не колебалась,
листья цветов на подоконниках — неподвижны. Клим Самгин чувствовал, что он отвык
от такой тишины и что она заставляет его как-то по-новому вслушиваться в слова матери.
Клим облегченно вздохнул. За ворот ему вползла какая-то букашка и гуляла по спине, вызывая нестерпимый зуд. Несколько раз он пробовал осторожно потереть спину о ствол березы, но дерево скрипело и покачивалось, шумя
листьями. Он вспотел
от волнения, представляя, что вот сейчас Макаров встанет, оглянется и увидит его подслушивающим.
Клим почувствовал прилив невыносимой скуки. Все скучно: женщина, на белое платье которой поминутно ложатся пятнышки теней
от листьев и ягод; чахоточный, зеленолицый музыкант в черных очках, неподвижная зелень сада, мутное небо, ленивенький шумок города.
— В пользу кого или чего? — спросил он, соображая: под каким бы предлогом отказаться
от продажи билетов? Гогина, записывая что-то на
листе бумаги, ответила...
— Прозевал книгу, уже набирают. Достал оттиски первых
листов. Прозевал, черт возьми! Два сборничка выпустил, а третий — ускользнул. Теперь, брат, пошла мода на сборники.
От беков, Луначарского, Богданова, Чернова и до Грингмута, монархиста, все предлагают товар мыслишек своих оптом и в розницу. Ходовой товар. Что будем есть?
Неточные совпадения
Остановившись и взглянув на колебавшиеся
от ветра вершины осины с обмытыми, ярко блистающими на холодном солнце
листьями, она поняла, что они не простят, что всё и все к ней теперь будут безжалостны, как это небо, как эта зелень.
В промежутках совершенной тишины слышен был шорох прошлогодних
листьев, шевелившихся
от таянья земли и
от росту трав.
Дамы на водах еще верят нападениям черкесов среди белого дня; вероятно, поэтому Грушницкий сверх солдатской шинели повесил шашку и пару пистолетов: он был довольно смешон в этом геройском облачении. Высокий куст закрывал меня
от них, но сквозь
листья его я мог видеть все и отгадать по выражениям их лиц, что разговор был сентиментальный. Наконец они приблизились к спуску; Грушницкий взял за повод лошадь княжны, и тогда я услышал конец их разговора:
(Из записной книжки Н.В. Гоголя.)] густой щетиною вытыкавший из-за ивы иссохшие
от страшной глушины, перепутавшиеся и скрестившиеся
листья и сучья, и, наконец, молодая ветвь клена, протянувшая сбоку свои зеленые лапы-листы, под один из которых забравшись бог весть каким образом, солнце превращало его вдруг в прозрачный и огненный, чудно сиявший в этой густой темноте.
Шум
от перьев был большой и походил на то, как будто бы несколько телег с хворостом проезжали лес, заваленный на четверть аршина иссохшими
листьями.