Оживляясь, он говорил о том, что сословия
относятся друг к другу иронически и враждебно, как племена различных культур, каждое из них убеждено, что все другие не могут понять его, и спокойно мирятся с этим, а все вместе полагают, что население трех смежных губерний по всем навыкам, обычаям, даже по говору — другие люди и хуже, чем они, жители вот этого города.
Неточные совпадения
Иногда Клим испытывал желание возразить девочке, поспорить с нею, но не решался на это, боясь, что Лида рассердится. Находя ее самой интересной из всех знакомых девочек, он гордился тем, что Лидия
относится к нему лучше, чем
другие дети. И когда Лида вдруг капризно изменяла ему, приглашая в тарантас Любовь Сомову, Клим чувствовал себя обиженным, покинутым и ревновал до злых слез.
К нему она
относилась почти так же пренебрежительно и насмешливо, как ко всем
другим мальчикам, и уже не она Климу, а он ей предлагал...
И чем более наблюдал он любителей споров и разногласий, тем более подозрительно
относился к ним. У него возникало смутное сомнение в праве и попытках этих людей решать задачи жизни и навязывать эти решения ему. Для этого должны существовать
другие люди, более солидные, менее азартные и уже во всяком случае не полубезумные, каков измученный дядя Яков.
Он видел, что Макаров и Лидия резко расходятся в оценке Алины. Лидия
относилась к ней заботливо, даже с нежностью, чувством, которого Клим раньше не замечал у Лидии. Макаров не очень зло, но упрямо высмеивал Алину. Лидия ссорилась с ним. Сомова, бегавшая по урокам, мирила их, читая длинные, интересные письма своего
друга Инокова, который, оставив службу на телеграфе, уехал с артелью сергачских рыболовов на Каспий.
Он уже видел, что грубоватая Марина
относится к нему почтительно, Елизавета Спивак смотрит на него с лестным любопытством, а Нехаева беседует с ним более охотно и доверчиво, чем со всеми
другими.
Макаров и Диомидов стойко держались около Лидии, они тоже не мешали
друг другу. Макаров
относился к помощнику бутафора даже любезно, хотя за глаза говорил о нем с досадой...
Местные сотрудники и
друзья газеты все знали его, но
относились к старику фамильярно и снисходительно, как принято
относиться к чудакам и не очень назойливым графоманам.
Самгин подозревал, что, кроме улыбчивого и, должно быть, очень хитрого Дунаева, никто не понимает всей разрушительности речей пропагандиста.
К Дьякону Дунаев
относился с добродушным любопытством и снисходительно, как будто
к подростку, хотя Дьякон был, наверное, лет на пятнадцать старше его, а все
другие смотрели на длинного Дьякона недоверчиво и осторожно, как голуби и воробьи на индюка. Дьякон больше всех был похож на огромного нетопыря.
И, наконец, Клима несколько задевало то, что,
относясь к нему вообще внимательно, Гогин, однако, не обнаруживал попыток
к сближению с ним. А
к Любаше и Варваре он
относился, как ребенок, у которого слишком много игрушек и он плохо отличает одну от
другой. Варвара явно кокетничала с ним, и Самгин находил, что в этом она заходит слишком далеко.
— Ты забыл, что я — неудавшаяся актриса. Я тебе прямо скажу: для меня жизнь — театр, я — зритель. На сцене идет обозрение, revue, появляются, исчезают различно наряженные люди, которые — как ты сам часто говорил — хотят показать мне, тебе,
друг другу свои таланты, свой внутренний мир. Я не знаю — насколько внутренний. Я думаю, что прав Кумов, — ты
относишься к нему… барственно, небрежно, но это очень интересный юноша. Это — человек для себя…
«А ведь никто, никогда не
относился к тебе,
друг мой, так заботливо, а?»
«Куда,
к черту, они засунули тушилку?» — негодовал Самгин и, боясь, что вся вода выкипит, самовар распаяется, хотел снять с него крышку, взглянуть — много ли воды? Но одна из шишек на крышке отсутствовала,
другая качалась, он ожег пальцы, пришлось подумать о том, как варварски небрежно
относится прислуга
к вещам хозяев. Наконец он догадался налить в трубу воды, чтоб погасить угли. Эта возня мешала думать, вкусный запах горячего хлеба и липового меда возбуждал аппетит, и думалось только об одном...
«Последние годы жизни Анфимьевны Варвара
относилась к ней очень плохо, но Анфимьевна все-таки не ушла на
другое место», — напомнил он себе и подумал, что Таисья могла бы научиться печатать на машинке Ремингтона.
Неточные совпадения
— О, в этом мы уверены, что ты можешь не спать и
другим не давать, — сказала Долли мужу с тою чуть заметною иронией, с которою она теперь почти всегда
относилась к своему мужу. — А по-моему, уж теперь пора…. Я пойду, я не ужинаю.
Напрасно: это всё
относится к другим, // Молчалин вам наскучил бы едва ли, // Когда б сошлись короче с ним.
— Бедная Наташа! — со вздохом
отнесся он, наконец,
к ее памяти, глядя на эскиз. — Ты и живая была так же бледно окрашена в цвета жизни, как и на полотне моей кистью, и на бумаге пером! Надо переделать и то, и
другое! — заключил он.
Итак, что до чувств и отношений моих
к Лизе, то все, что было наружу, была лишь напускная, ревнивая ложь с обеих сторон, но никогда мы оба не любили
друг друга сильнее, как в это время. Прибавлю еще, что
к Макару Ивановичу, с самого появления его у нас, Лиза, после первого удивления и любопытства, стала почему-то
относиться почти пренебрежительно, даже высокомерно. Она как бы нарочно не обращала на него ни малейшего внимания.
— Смотри ты! — погрозила она мне пальцем, но так серьезно, что это вовсе не могло уже
относиться к моей глупой шутке, а было предостережением в чем-то
другом: «Не вздумал ли уж начинать?»