Неточные совпадения
Но
с этого дня он заболел острой враждой к Борису, а тот, быстро уловив это чувство, стал настойчиво разжигать его, высмеивая почти каждый шаг, каждое слово Клима. Прогулка
на пароходе, очевидно, не успокоила Бориса, он
остался таким же нервным, каким приехал из Москвы, так же подозрительно и сердито сверкали его темные
глаза, а иногда вдруг им овладевала странная растерянность, усталость, он прекращал игру и уходил куда-то.
Оставшись глаз на глаз с Лидией, он удивленно почувствовал, что не знает, о чем говорить
с нею. Девушка прошлась по террасе, потом спросила, глядя в лес...
Сняв пальто, он оказался в сюртуке, в накрахмаленной рубашке
с желтыми пятнами
на груди, из-под коротко подстриженной бороды торчал лиловый галстух бабочкой. Волосы
на голове он тоже подстриг, они лежали раздвоенным чепчиком, и лицо Томилина потеряло сходство
с нерукотворенным образом Христа. Только фарфоровые
глаза остались неподвижны, и, как всегда, хмурились колючие, рыжие брови.
Он был похож
на приказчика из хорошего магазина галантереи,
на человека, который
с утра до вечера любезно улыбается барышням и дамам; имел самодовольно глупое лицо здорового парня; такие лица, без особых примет, настолько обычны, что не
остаются в памяти. В голубоватых
глазах — избыток ласковости, и это увеличивало его сходство
с приказчиком.
Анна Павловна и Василий Порфирыч
остаются с глазу на глаз. Он медленно проглатывает малинку за малинкой и приговаривает: «Новая новинка — в первый раз в нынешнем году! раненько поспела!» Потом так же медленно берется за персик, вырезывает загнивший бок и, разрезав остальное на четыре части, не торопясь, кушает их одну за другой, приговаривая: «Вот хоть и подгнил маленько, а сколько еще хорошего места осталось!»
Галактиону Михеичу вдруг сделалось совестно, потому что он не мог ответить невесте так же искренне и просто. Собственно невеста ему и нравилась, ему хотелось иногда ее приласкать, сказать ласковое словечко, но все как-то не выходило, да и свадебные гости мешали. Жениху с невестой не приходилось
оставаться с глазу на глаз.
Старая Мавра опять
осталась с глазу на глаз с своею непокрытою бедностью, Наташка попрежнему в четыре часа утра уходила на фабрику, в одиннадцать прибегала пообедать, а в двенадцать опять уходила, чтобы вернуться только к семи, когда коморник Слепень отдавал шабаш.
Неточные совпадения
При взгляде
на тендер и
на рельсы, под влиянием разговора
с знакомым,
с которым он не встречался после своего несчастия, ему вдруг вспомнилась она, то есть то, что
оставалось еще от нее, когда он, как сумасшедший, вбежал в казарму железнодорожной станции:
на столе казармы бесстыдно растянутое посреди чужих окровавленное тело, еще полное недавней жизни; закинутая назад уцелевшая голова
с своими тяжелыми косами и вьющимися волосами
на висках, и
на прелестном лице,
с полуоткрытым румяным ртом, застывшее странное, жалкое в губках и ужасное в остановившихся незакрытых
глазах, выражение, как бы словами выговаривавшее то страшное слово — о том, что он раскается, — которое она во время ссоры сказала ему.
Дарья Александровна ничего не ответила и только испуганно поглядела
на него. Когда она
осталась с ним наедине, ей вдруг сделалось страшно: смеющиеся
глаза и строгое выражение лица пугали ее.
Левин положил брата
на спину, сел подле него и не дыша глядел
на его лицо. Умирающий лежал, закрыв
глаза, но
на лбу его изредка шевелились мускулы, как у человека, который глубоко и напряженно думает. Левин невольно думал вместе
с ним о том, что такое совершается теперь в нем, но, несмотря
на все усилия мысли, чтоб итти
с ним вместе, он видел по выражению этого спокойного строгого лица и игре мускула над бровью, что для умирающего уясняется и уясняется то, что всё так же темно
остается для Левина.
Левин
остался на другом конце стола и, не переставая разговаривать
с княгиней и Варенькой, видел, что между Степаном Аркадьичем, Долли, Кити и Весловским шел оживленный и таинственный разговор. Мало того, что шел таинственный разговор, он видел в лице своей жены выражение серьезного чувства, когда она, не спуская
глаз, смотрела в красивое лицо Васеньки, что-то оживленно рассказывавшего.
Профессор
с досадой и как будто умственною болью от перерыва оглянулся
на странного вопрошателя, похожего более
на бурлака, чем
на философа, и перенес
глаза на Сергея Ивановича, как бы спрашивая: что ж тут говорить? Но Сергей Иванович, который далеко не
с тем усилием и односторонностью говорил, как профессор, и у которого в голове
оставался простор для того, чтоб и отвечать профессору и вместе понимать ту простую и естественную точку зрения,
с которой был сделан вопрос, улыбнулся и сказал: