Неточные совпадения
Вступительный экзамен
в гимназию Дронов сдал блестяще, Клим —
не выдержал. Это настолько сильно задело его, что,
придя домой, он ткнулся
головой в колена матери и зарыдал. Мать ласково успокаивала его, сказала много милых слов и даже похвалила...
Было около полуночи, когда Клим
пришел домой. У двери
в комнату брата стояли его ботинки, а сам Дмитрий, должно быть, уже спал; он
не откликнулся на стук
в дверь, хотя
в комнате его горел огонь, скважина замка пропускала
в сумрак коридора желтенькую ленту света. Климу хотелось есть. Он осторожно заглянул
в столовую, там шагали Марина и Кутузов, плечо
в плечо друг с другом; Марина ходила, скрестив руки на груди, опустя
голову, Кутузов, размахивая папиросой у своего лица, говорил вполголоса...
Придя домой, Самгин лег. Побаливала
голова, ни о чем
не думалось, и
не было никаких желаний, кроме одного: скорее бы погас этот душный, глупый день, стерлись нелепые впечатления, которыми он наградил. Одолевала тяжелая дремота, но
не спалось,
в висках стучали молоточки,
в памяти слуха тяжело сгустились все голоса дня: бабий шепоток и вздохи, командующие крики, пугливый вой, надсмертные причитания. Горбатенькая девочка возмущенно спрашивала...
Самгин взглянул на почерк, и рука его, странно отяжелев, сунула конверт
в карман пальто. По лестнице он шел медленно, потому что сдерживал желание вбежать по ней, а
придя в номер, тотчас выслал слугу, запер дверь и,
не раздеваясь, только сорвав с
головы шляпу, вскрыл конверт.
— Я — приезжий, адвокат, — сказал он первое, что
пришло в голову, видя, что его окружают нетрезвые люди, и
не столько с испугом, как с отвращением, ожидая, что они его изобьют. Но молодой парень
в синей, вышитой рубахе,
в лаковых сапогах, оттолкнул пьяного
в сторону и положил ладонь на плечо Клима. Самгин почувствовал себя тоже как будто охмелевшим от этого прикосновения.
— Лютов был, — сказала она, проснувшись и морщась. — Просил тебя
прийти в больницу. Там Алина с ума сходит. Боже мой, — как у меня
голова болит! И какая все это… дрянь! — вдруг взвизгнула она, топнув ногою. — И еще — ты! Ходишь ночью… Бог знает где, когда тут… Ты уже
не студент…
«Как это раньше
не пришло мне
в голову? С матерью повидаюсь».
— Я? Я — по-дурацки говорю. Потому что ничего
не держится
в душе… как
в безвоздушном пространстве. Говорю все, что
в голову придет, сам перед собой играю шута горохового, — раздраженно всхрапывал Безбедов; волосы его, высохнув, торчали дыбом, — он выпил вино, забыв чокнуться с Климом, и, держа
в руке пустой стакан, сказал, глядя
в него: — И боюсь, что на меня, вот — сейчас, откуда-то какой-то страх зверем бросится.
— Мне рассказала Китаева, а
не он, он — отказался, —
голова болит. Но дело
не в этом. Я думаю — так: вам нужно вступить
в историю, основание: Михаил работает у вас, вы — адвокат, вы приглашаете к себе двух-трех членов этого кружка и объясняете им, прохвостам, социальное и физиологическое значение их дурацких забав. Так! Я —
не могу этого сделать, недостаточно авторитетен для них, и у меня — надзор полиции; если они
придут ко мне — это может скомпрометировать их. Вообще я
не принимаю молодежь у себя.
— Я вас
не знаю, — довольно громко сказал Самгин — первое, что
пришло в голову, хотя понимал уже, что говорит Инокову.
Когда он
пришел, Дронова
не было дома. Тося полулежала
в гостиной на широкой кушетке, под
головой постельная подушка
в белой наволоке, по подушке разбросаны обильные пряди темных волос.
Неточные совпадения
Стародум. Взяв отставку, приехал я
в Петербург. Тут слепой случай завел меня
в такую сторону, о которой мне отроду и
в голову не приходило.
Скорым шагом удалялся он прочь от города, а за ним, понурив
головы и едва поспевая, следовали обыватели. Наконец к вечеру он
пришел. Перед глазами его расстилалась совершенно ровная низина, на поверхности которой
не замечалось ни одного бугорка, ни одной впадины. Куда ни обрати взоры — везде гладь, везде ровная скатерть, по которой можно шагать до бесконечности. Это был тоже бред, но бред точь-в-точь совпадавший с тем бредом, который гнездился
в его
голове…
Он видел, что старик повар улыбался, любуясь ею и слушая ее неумелые, невозможные приказания; видел, что Агафья Михайловна задумчиво и ласково покачивала
головой на новые распоряжения молодой барыни
в кладовой, видел, что Кити была необыкновенно мила, когда она, смеясь и плача,
приходила к нему объявить, что девушка Маша привыкла считать ее барышней и оттого ее никто
не слушает.
Вронский и
не смотрел на нее, а, желая
прийти далеко первым, стал работать поводьями кругообразно,
в такт скока поднимая и опуская
голову лошади.
— Алексей сделал нам ложный прыжок, — сказала она по-французски, — он пишет, что
не может быть, — прибавила она таким естественным, простым тоном, как будто ей никогда и
не могло
приходить в голову, чтобы Вронский имел для Анны какое-нибудь другое значение как игрока
в крокет.