Неточные совпадения
Он
не забыл о том чувстве, с которым обнимал ноги Лидии, но
помнил это как сновидение.
Не много дней прошло с того
момента, но он уже
не один раз спрашивал себя: что заставило его встать на колени именно пред нею? И этот вопрос будил в нем сомнения в действительной силе чувства, которым он так возгордился несколько дней тому назад.
— И был
момент, когда во мне что-то умерло, погибло. Какие-то надежды. Я —
не знаю. Потом — презрение к себе.
Не жалость. Нет, презрение. От этого я плакала,
помнишь?
И с этого
момента уже
не помнил ничего. Проснулся он в комнате, которую
не узнал, но большая фотография дяди Хрисанфа подсказала ему, где он. Сквозь занавески окна в сумрак проникали солнечные лучи необыкновенного цвета, верхние стекла показывали кусок неба, это заставило Самгина вспомнить комнатенку в жандармском управлении.
Неточные совпадения
Была ли у них история, были ли в этой истории
моменты, когда они имели возможность проявить свою самостоятельность? — ничего они
не помнили.
Он выставит его только, может быть, завтра или даже через несколько дней, приискав
момент, в который сам же крикнет нам: «Видите, я сам отрицал Смердякова больше, чем вы, вы сами это
помните, но теперь и я убедился: это он убил, и как же
не он!» А пока он впадает с нами в мрачное и раздражительное отрицание, нетерпение и гнев подсказывают ему, однако, самое неумелое и неправдоподобное объяснение о том, как он глядел отцу в окно и как он почтительно отошел от окна.
Верите ли вы теперь благороднейшему лицу: в тот самый
момент, как я засыпал, искренно полный внутренних и, так сказать, внешних слез (потому что, наконец, я рыдал, я это
помню!), пришла мне одна адская мысль: «А что,
не занять ли у него в конце концов, после исповеди-то, денег?» Таким образом, я исповедь приготовил, так сказать, как бы какой-нибудь «фенезерф под слезами», с тем, чтоб этими же слезами дорогу смягчить и чтобы вы, разластившись, мне сто пятьдесят рубликов отсчитали.
Момент был критический, и, признаюсь, я сробел. Я столько времени вращался исключительно в сфере съестных припасов, что самое понятие о душе сделалось совершенно для меня чуждым. Я начал мысленно перебирать: душа… бессмертие… что, бишь, такое было? — но, увы! ничего припомнить
не мог, кроме одного: да, было что-то… где-то там… К счастию, Глумов кой-что еще
помнил и потому поспешил ко мне на выручку.
Ночью Глумову было сонное видение: стоит будто бы перед ним Стыд. К счастию, в самый
момент его появления Глумов перевернулся на другой бок, так что
не успел даже рассмотреть, каков он из себя.
Помнит только, что приходил Стыд, — и больше ничего. Сообщив мне об этом утром, он задумался.