Неточные совпадения
— Полезная выдумка ставится в форме вопросительной, в форме догадки: может быть, это — так? Заранее честно допускается, что, может быть, это и
не так. Выдумки
вредные всегда носят форму утверждения: это именно так, а
не иначе. Отсюда заблуждения и ошибки и… вообще. Да.
— Учу я, господин, вполне согласно с наукой и сочинениями Льва Толстого, ничего
вредного в моем поучении
не содержится. Все очень просто: мир этот, наш, весь — дело рук человеческих; руки наши — умные, а башки — глупые, от этого и горе жизни.
— Имею основание, — отозвался Дьякон и, гулко крякнув, поискал пальцами около уха остриженную бороду. —
Не хотел рассказывать вам, но — расскажу, — обратился он к Маракуеву, сердито шагавшему по комнате. — Вы
не смотрите на него, что он такой якобы ничтожный, он —
вредный, ибо хотя и слабодушен, однако — может влиять. И — вообще… Через подобного ему… комара сын мой излишне потерпел.
— Вы, Самгин,
не курите? Жаль. Некоторые
вредные привычки весьма полезны для ближних.
«Очевидно, Ломброзо все-таки прав: преступный тип существует, а Дриль
не хотел признать его из чувства человеколюбия, в криминальной области неуместного. Даже —
вредного».
«Здесь живут все еще так, как жили во времена Гоголя; кажется, что девяносто пять процентов жителей — «мертвые души» и так жутко мертвые, что и
не хочется видеть их ожившими»… «В гимназии введено обучение военному строю, обучают офицера местного гарнизона, и, представь, многие гимназисты искренно увлекаются этой
вредной игрой. Недавно один офицер уличен в том, что водил мальчиков в публичные дома».
— А еще
вреднее плотских удовольствий — забавы распутного ума, — громко говорил Диомидов, наклонясь вперед, точно готовясь броситься в густоту людей. — И вот студенты и разные недоучки, медные головы, честолюбцы и озорники, которым
не жалко вас, напояют голодные души ваши, которым и горькое — сладко, скудоумными выдумками о каком-то социализме, внушают, что была бы плоть сыта, а ее сытостью и душа насытится… Нет! Врут! — с большой силой и торжественно подняв руку, вскричал Диомидов.
— Умереть, — докончил Юрин. — Я и умру, подождите немножко. Но моя болезнь и смерть — мое личное дело, сугубо, узко личное, и никому оно вреда
не принесет. А вот вы —
вредное… лицо. Как вспомнишь, что вы — профессор, отравляете молодежь, фабрикуя из нее попов… — Юрин подумал и сказал просительно, с юмором: — Очень хочется, чтоб вы померли раньше меня, сегодня бы! Сейчас…
— Вот я при барине говорю: согласен с ним, с Осипом, а
не с тобой. А тебя считаю
вредным за твое кумовство с жандармом и за навет твой на Мишу… Эх, старый бес!
— Отец — кузнецом был, крутого характера человек, неуживчивый, и его по приговору общества выслали в Сибирь, был такой порядок:
не ладит мужик с миром — в Сибирь мужика как
вредного.
— И надобно помнить, что у нас, в армии, вероятно,
не один десяток тысяч евреев. Если неосторожные, бестактные слухи проникнут в печать, они могут вызвать в армии очень
вредный резонанс.
Девушки совершенно освободили ее от шитья: можно было найти довольно другого,
не вредного занятия для нее; она заменила половину дежурств по мелким надобностям швейной, участвовала в заведывании разными кладовыми, принимала заказы, и никто не мог сказать, что Крюкова менее других полезна в мастерской.
Какой же ей нужен был француз? Совсем необыкновенный или по крайней мере отнюдь не такой, какие были тогда в моде. Княгиня отнюдь не хотела, чтобы француз ее сыновей воспитывал, это, по ее мнению, для русских детей никуда не годится. Серьезного воспитателя она хотела искать в другом месте; а француз требовался просто, чтобы как можно больше говорил, но только
не вредного.
Неточные совпадения
Страшусь сказать, но опасаюсь, что в сем случае градоначальническое многомыслие может иметь последствия
не только
вредные, но и с трудом исправимые!
Он у постели больной жены в первый раз в жизни отдался тому чувству умиленного сострадания, которое в нем вызывали страдания других людей и которого он прежде стыдился, как
вредной слабости; и жалость к ней, и раскаяние в том, что он желал ее смерти, и, главное, самая радость прощения сделали то, что он вдруг почувствовал
не только утоление своих страданий, но и душевное спокойствие, которого он никогда прежде
не испытывал.
— Я
не могу вполне с этим согласиться, — отвечал Алексей Александрович. — Мне кажется, что нельзя
не признать того, что самый процесс изучения форм языков особенно благотворно действует на духовное развитие. Кроме того, нельзя отрицать и того, что влияние классических писателей в высшей степени нравственное, тогда как, к несчастью, с преподаванием естественных наук соединяются те
вредные и ложные учения, которые составляют язву нашего времени.
— Входить во все подробности твоих чувств я
не имею права и вообще считаю это бесполезным и даже
вредным, — начал Алексей Александрович. — Копаясь в своей душе, мы часто выкапываем такое, что там лежало бы незаметно. Твои чувства — это дело твоей совести; но я обязан пред тобою, пред собой и пред Богом указать тебе твои обязанности. Жизнь наша связана, и связана
не людьми, а Богом. Разорвать эту связь может только преступление, и преступление этого рода влечет за собой тяжелую кару.
Письмо Татьяны предо мною; // Его я свято берегу, // Читаю с тайною тоскою // И начитаться
не могу. // Кто ей внушал и эту нежность, // И слов любезную небрежность? // Кто ей внушал умильный вздор, // Безумный сердца разговор, // И увлекательный и
вредный? // Я
не могу понять. Но вот // Неполный, слабый перевод, // С живой картины список бледный, // Или разыгранный Фрейшиц // Перстами робких учениц: