Неточные совпадения
— Не тому вас
учат, что вы должны знать. Отечествоведение — вот наука, которую следует преподавать с первых же классов, если мы хотим быть нацией. Русь все еще не нация, и боюсь, что ей придется взболтать себя еще раз так, как она была взболтана в
начале семнадцатого столетия. Тогда мы будем нацией — вероятно.
— Томилина я скоро
начну ненавидеть, мне уже теперь, иной раз, хочется ударить его по уху. Мне нужно знать, а он
учит не верить, убеждает, что алгебра — произвольна, и черт его не поймет, чего ему надо! Долбит, что человек должен разорвать паутину понятий, сотканных разумом, выскочить куда-то, в беспредельность свободы. Выходит как-то так: гуляй голым! Какой дьявол вертит ручку этой кофейной мельницы?
— Сам народ никогда не делает революции, его толкают вожди. На время подчиняясь им, он вскоре
начинает сопротивляться идеям, навязанным ему извне. Народ знает и чувствует, что единственным законом для него является эволюция. Вожди всячески пытаются нарушить этот закон. Вот чему
учит история…
— Нет, ты, Фиона Митревна, послушай! — кричит Усов. — Приехал в Васильсурск испанец дубовую клепку покупать, говорит только по-своему да по-французски. Ну, Васильсурску не учиться же по-испански, и
начали испанца по-русски
учить. Ну, знаешь, и — научили…
— Не знаком. Ну, так вот… Они
учили, что Эон — безначален, но некоторые утверждали
начало его в соборности мышления о нем, в стремлении познать его, а из этого стремления и возникла соприсущая Эону мысль — Эннойя… Это — не разум, а сила, двигающая разумом из глубины чистейшего духа, отрешенного от земли и плоти…
— Ну… Встретились за городом. Он ходил новое ружье пробовать. Пошли вместе. Я спросил: почему не берет выкуп за голубей? Он меня
учить начал и получил в ухо, — тут черт его подстрекнул замахнуться на меня ружьем, а я ружье вырвал, и мне бы — прикладом — треснуть…
Кроме старообрядцев, на Амагу жила еще одна семья удэгейцев, состоящая из старика мужа, его жены и трех взрослых сыновей. К чести старообрядцев нужно сказать, что, придя на Амагу, они не стали притеснять туземцев, а, наоборот, помогли им и
начали учить земледелию и скотоводству; удэгейцы научились говорить по-русски, завели лошадей, рогатый скот и построили баню.
И действительно, оно наступило, когда мальчикам минуло шесть лет. Можно было бы, конечно, и повременить, но Марья Маревна была нетерпелива и, не откладывая дела в долгий ящик, сама
начала учить детей грамоте.
— Розог-то! — сказал дед, весело подмигнув мне, когда, осматривая сад, я шел с ним по мягким, протаявшим дорожкам. — Вот я тебя скоро грамоте
начну учить, так они годятся…
Неточные совпадения
— Я очень рад, что вы приехали, — сказал он, садясь подле нее, и, очевидно желая сказать что-то, он запнулся. Несколько раз он хотел
начать говорить, но останавливался. Несмотря на то, что, готовясь к этому свиданью, она
учила себя презирать и обвинять его, она не знала, что сказать ему, и ей было жалко его. И так молчание продолжалось довольно долго. — Сережа здоров? — сказал он и, не дожидаясь ответа, прибавил: — я не буду обедать дома нынче, и сейчас мне надо ехать.
Остап Бульба, несмотря на то что
начал с большим старанием
учить логику и даже богословие, никак не избавлялся неумолимых розг.
Она бросалась к детям, кричала на них, уговаривала,
учила их тут же при народе, как плясать и что петь,
начинала им растолковывать, для чего это нужно, приходила в отчаяние от их непонятливости, била их…
Когда ж намерен ты правленье мне вручить, // То я тотчас
начну зверей
учить // Вить гнёзды».
Он остановился, подумал, подумал — и зачеркнул последние две строки. «Кажется, я грубости
начал говорить! — шептал он. — А Тит Никоныч
учит делать дамам только одни „приятности“». После посвящения он крупными буквами написал: