Неточные совпадения
Учитель встречал детей молчаливой, неясной улыбкой; во всякое время дня он казался человеком только что проснувшимся. Он тотчас ложился вверх лицом на койку, койка уныло скрипела. Запустив пальцы
рук в рыжие, нечесанные космы жестких и прямых волос, подняв к потолку расколотую, медную бородку, не глядя на учеников, он спрашивал и рассказывал тихим голосом, внятными словами, но Дронов
находил, что учитель говорит «из-под печки».
Мать нежно гладила горячей
рукой его лицо. Он не стал больше говорить об учителе, он только заметил: Варавка тоже не любит учителя. И почувствовал, что
рука матери вздрогнула, тяжело втиснув голову его в подушку. А когда она ушла, он, засыпая, подумал: как это странно! Взрослые
находят, что он выдумывает именно тогда, когда он говорит правду.
Клим понял, что Варавка не хочет говорить при нем,
нашел это неделикатным, вопросительно взглянул на мать, но не встретил ее глаз, она смотрела, как Варавка, усталый, встрепанный, сердито поглощает ветчину. Пришел Ржига, за ним — адвокат, почти до полуночи они и мать прекрасно играли, музыка опьянила Клима умилением, еще не испытанным, настроила его так лирически, что когда, прощаясь с матерью, он поцеловал
руку ее, то, повинуясь силе какого-то нового чувства к ней, прошептал...
Угловатые движенья девушки заставляли рукава халата развеваться, точно крылья, в ее блуждающих
руках Клим
нашел что-то напомнившее слепые
руки Томилина, а говорила Нехаева капризным тоном Лидии, когда та была подростком тринадцати — четырнадцати лет. Климу казалось, что девушка чем-то смущена и держится, как человек, захваченный врасплох. Она забыла переодеться, халат сползал с плеч ее, обнажая кости ключиц и кожу груди, окрашенную огнем лампы в неестественный цвет.
Потер озябшие
руки и облегченно вздохнул. Значит, Нехаева только играла роль человека, зараженного пессимизмом, играла для того, чтоб, осветив себя необыкновенным светом, привлечь к себе внимание мужчины. Так поступают самки каких-то насекомых. Клим Самгин чувствовал, что к радости его открытия примешивается злоба на кого-то. Трудно было понять: на Нехаеву или на себя? Или на что-то неуловимое, что не позволяет ему
найти точку опоры?
Сын растерянно гладил
руку матери и молчал, не
находя слов утешения, продолжая думать, что напрасно она говорит все это. А она действительно истерически посмеивалась, и шепот ее был так жутко сух, как будто кожа тела ее трещала и рвалась.
Точно уколотый или внезапно вспомнив нечто тревожное, Диомидов соскочил со стула и начал молча совать всем
руку свою. Клим
нашел, что Лидия держала эту слишком белую
руку в своей на несколько секунд больше, чем следует. Студент Маракуев тоже простился; он еще в комнате молодецки надел фуражку на затылок.
А Диомидов был явно ненормален. Самгина окончательно убедила в этом странная сцена: уходя от Лидии, столяр и бутафор надевал свое старенькое пальто, он уже сунул левую
руку в рукав, но не мог
найти правого рукава и, улыбаясь, боролся с пальто, встряхивал его. Клим решил помочь ему.
Пришла Лидия, держась
руками за виски, молча села у окна. Клим спросил: что
нашел доктор? Лидия посмотрела на него непонимающим взглядом; от синих теней в глазницах ее глаза стали светлее. Клим повторил вопрос.
Комната наполнилась непроницаемой тьмой, и Лидия исчезла в ней. Самгин, протянув
руки, поискал ее, не
нашел и зажег спичку.
Самгин
нашел, что теперь можно уйти. Пожимая его
руку, Иноков спросил с усмешкой...
— Какой… бесподобный этот Тимофей Степанович, — сказала Варвара и, отмахнув
рукою от лица что-то невидимое, предложила пройтись по городу. На улице она оживилась; Самгин
находил оживление это искусственным, но ему нравилось, что она пытается шутить. Она говорила, что город очень удобен для стариков, старых дев, инвалидов.
— Такого дурака, каков здешний житель, — нигде не
найдете! Губернатора бы нам с плетью в
руке, а то — Тимофея Степановича Варавку в городские головы, он бы и песок в камень превратил.
Варвара, стоя бок о бок с ним, вздрагивала, нерешительно шевелила правой
рукой, прижатой ко груди, ее застывшее лицо Самгин
находил деланно благочестивым и молчал, желая услышать жалобу на холод и на людей, толкавших Варвару.
Самгин слушал, улыбаясь и не
находя нужным возражать Кумову. Он — пробовал и убедился, что это бесполезно: выслушав его доводы, Кумов продолжал говорить свое, как человек, несокрушимо верующий, что его истина — единственная. Он не сердился, не обижался, но иногда слова так опьяняли его, что он начинал говорить как-то судорожно и уже совершенно непонятно; указывая
рукой в окно, привстав, он говорил с восторгом, похожим на страх...
Варвара смотрела на него изумленно, даже как бы очарованно, она откинулась на спинку стула, заложив
руки за шею, грудь ее неприлично напряглась. Самгин уже не хотел остановить излияния агента полиции,
находя в них некий иносказательный смысл.
Папироса погасла. Спички пропали куда-то. Он лениво поискал их, не
нашел и стал снимать ботинки, решив, что не пойдет в спальню: Варвара, наверное, еще не уснула, а слушать ее глупости противно. Держа ботинок в
руке, он вспомнил, что вот так же на этом месте сидел Кутузов.
В кухне было тихо, на улице — не стреляли, но даже сквозь ставню доходил глухой, возбужденный говор. Усиленно стараясь подавить неприятнейшее напряжение нервов, Самгин не спеша начал одеваться. Левая
рука не
находила рукава пальто.
— Трудно сказать — какой, ну, да вы
найдете. Так вот ему записочка. Вы ее в мундштук папиросы спрячьте, а папиросу, закурив, погасите. В случае, если что-нибудь эдакое, — ну, схватят, например, — так вы мундштук откусите и жуйте. Так? Не надо, чтоб записочка попала в чужие
руки, — понятно? Ну вот! Успеха!
К вечеру она ухитрилась
найти какого-то старичка, который взялся устроить похороны Анфимьевны. Старичок был неестественно живенький, легкий, с розовой, остренькой мордочкой, в рамке седой, аккуратно подстриженной бородки, с мышиными глазками и птичьим носом.
Руки его разлетались во все стороны, все трогали, щупали: двери, стены, сани, сбрую старой, унылой лошади. Старичок казался загримированным подростком, было в нем нечто отталкивающее, фальшивое.
Депсамес обратился к ней; в одной
руке у него сверкала вилка, в другой он держал кусок хлеба, — давно уже держал его, не
находя времени съесть.
— Я видел в Берлине театр Станиславского. Очень оригинально! Но, знаете, это слишком серьезно для театра и уже не так — театр, как… — Приподняв плечи, он развел
руками и —
нашел слово...
Самгин сочувственно улыбнулся, не
находя, что сказать, и через несколько минут, прощаясь с нею, ощутил желание поцеловать ей
руку, чего никогда не делал. Он не мог себе представить, что эта женщина, равнодушная к действительности, способна ненавидеть что-то.
«Так никто не говорил со мной». Мелькнуло в памяти пестрое лицо Дуняши, ее неуловимые глаза, — но нельзя же ставить Дуняшу рядом с этой женщиной! Он чувствовал себя обязанным сказать Марине какие-то особенные, тоже очень искренние слова, но не
находил достойных. А она, снова положив локти на стол, опираясь подбородком о тыл красивых кистей
рук, говорила уже деловито, хотя и мягко...
«Посмотрим, как делают религию на заводе искусственных минеральных вод! Но — как же я увижу?» Подвинув ногу по мягкому на полу, он уперся ею в стену, а пошарив по стене
рукою,
нашел тряпочку, пошевелил ее, и пред глазами его обнаружилась продолговатая, шириною в палец, светлая полоска.
«Боевое отличие показывает», — подумал Самгин, легко
находя в старом знакомом новое и неприятное. Представил Дуняшу в
руках этого человека.
Самгин задержал ее
руку в своей, желая сказать что-то, но не
нашел готовых слов, а она, усмехаясь, спросила...
Спрашиваю: «
Нашли что-нибудь интересное?» Он хотел встать, ноги у него поехали под стол, шлепнулся в кресло и, подняв
руки вверх, объявил: «Я — не вор!» — «Вы, говорю, дурак.
Следя, как питается Краснов, как быстро и уверенно его гибкие
руки находят лучшие куски пищи, Самгин подумал...
В эту минуту явилась необходимость посетить уборную, она помещалась в конце коридора, за кухней, рядом с комнатой для прислуги. Самгин поискал в столовой свечу, не
нашел и отправился, держа коробку спичек в
руках. В коридоре кто-то возился, сопел, и это было так неожиданно, что Самгин, уронив спички, крикнул...
И раньше, чем Самгин
нашел, как следует ответить, Дронов, бегая от стены к стене, точно мышь в мышеловке, забормотал, потирая
руки...