Неточные совпадения
Сказав адрес, она села в сани; когда озябшая лошадь резко поскакала, Нехаеву так толкнуло назад, что она едва не перекинулась через спинку саней. Клим тоже взял извозчика и, покачиваясь, задумался об этой девушке, не похожей на всех знакомых ему. На
минуту ему показалось, что в ней как будто есть нечто общее с Лидией, но он немедленно отверг это сходство,
найдя его нелестным для себя, и вспомнил ворчливое замечание Варавки-отца...
Минуту, две молчали, не глядя друг на друга. Клим
нашел, что дальше молчать уже неловко, и ему хотелось, чтоб Нехаева говорила еще. Он спросил...
Выбрав удобную
минуту, Клим ушел, почти озлобленный против Спивак, а ночью долго думал о человеке, который стремится
найти свой собственный путь, и о людях, которые всячески стараются взнуздать его, направить на дорогу, истоптанную ими, стереть его своеобразное лицо.
Признавая себя человеком чувственным, он, в
минуты полной откровенности с самим собой, подозревал даже, что у него немало холодного полового любопытства. Это нужно было как-то объяснить, и он убеждал себя, что это все-таки чистоплотнее, интеллектуальней животно-обнаженного тяготения к самке. В эту ночь Самгин
нашел иное, менее фальшивое и более грустное объяснение.
«Вот когда я стала настоящей бабой», — сказала она, пролежав
минут пять в состоянии дремотном или полуобморочном. Он тоже несколько раз испытывал приступы желания сказать ей какие-то необыкновенные слова, но — не
нашел их.
Так она говорила
минуты две, три. Самгин слушал терпеливо, почти все мысли ее были уже знакомы ему, но на этот раз они звучали более густо и мягко, чем раньше, более дружески. В медленном потоке ее речи он искал каких-нибудь лишних слов, очень хотел
найти их, не
находил и видел, что она своими словами формирует некоторые его мысли. Он подумал, что сам не мог бы выразить их так просто и веско.
Самгин сочувственно улыбнулся, не
находя, что сказать, и через несколько
минут, прощаясь с нею, ощутил желание поцеловать ей руку, чего никогда не делал. Он не мог себе представить, что эта женщина, равнодушная к действительности, способна ненавидеть что-то.
Через несколько
минут поезд подошел к вокзалу, явился старенький доктор, разрезал ботинок Крэйтона,
нашел сложный перелом кости и утешил его, сказав, что знает в городе двух англичан: инженера и скупщика шерсти. Крэйтон вынул блокнот, написал две записки и попросил немедленно доставить их соотечественникам. Пришли санитары, перенесли его в приемный покой на вокзале, и там он, брезгливо осматриваясь, с явным отвращением нюхая странно теплый, густой воздух, сказал Самгину...
Ему показалось, что никогда еще он не думал так напряженно и никогда не был так близко к чему-то чрезвычайно важному, что раскроется пред ним в следующую
минуту, взорвется, рассеет все, что тяготит его, мешая
найти основное в нем, человеке, перегруженном «социальным хламом».
В продолжение
минуты он честно поискал: нет ли в прошлом чего-то, что Варвара могла бы поставить в вину ему? Но — ничего не
нашел.
В эту
минуту явилась необходимость посетить уборную, она помещалась в конце коридора, за кухней, рядом с комнатой для прислуги. Самгин поискал в столовой свечу, не
нашел и отправился, держа коробку спичек в руках. В коридоре кто-то возился, сопел, и это было так неожиданно, что Самгин, уронив спички, крикнул...
Несмотря на это, на меня часто
находили минуты отчаяния: я воображал, что нет счастия на земле для человека с таким широким носом, толстыми губами и маленькими серыми глазами, как я; я просил бога сделать чудо — превратить меня в красавца, и все, что имел в настоящем, все, что мог иметь в будущем, я все отдал бы за красивое лицо.
Неточные совпадения
Когда он увидал всё это, на него
нашло на
минуту сомнение в возможности устроить ту новую жизнь, о которой он мечтал дорогой.
Неприятнее всего была та первая
минута, когда он, вернувшись из театра, веселый и довольный, с огромною грушей для жены в руке, не
нашел жены в гостиной; к удивлению, не
нашел ее и в кабинете и наконец увидал ее в спальне с несчастною, открывшею всё, запиской в руке.
Во глубине души она
находила, что было что-то именно в ту
минуту, как он перешел за ней на другой конец стола, но не смела признаться в этом даже самой себе, тем более не решалась сказать это ему и усилить этим его страдание.
Когда княгиня через пять
минут вошла в комнату, она
нашла их уже совершенно помирившимися.
Для Сергея Ивановича меньшой брат его был славный малый, с сердцем поставленным хорошо (как он выражался по — французски), но с умом хотя и довольно быстрым, однако подчиненным впечатлениям
минуты и потому исполненным противоречий. Со снисходительностью старшего брата, он иногда объяснял ему значение вещей, но не мог
находить удовольствия спорить с ним, потому что слишком легко разбивал его.