Самгин молчал, глядя на площадь, испытывая боязнь перед открытым пространством. Ноги у него отяжелели, даже как будто примерзли к земле. Егорша все говорил тихо, но возбужденно,
помахивая шапкой в лицо свое...
Неточные совпадения
Он сказал адрес, сунул в руку Самгина какие-то листочки, поправил
шапку и,
махнув рукою, пошел назад, держа голову так неподвижно, как будто боялся потерять ее.
Локомотив свистнул, споткнулся и, встряхнув вагоны, покачнув людей, зашипел, остановясь в густой туче снега, а голос остроносого затрещал слышнее. Сняв
шапку, человек этот прижал ее под мышкой, должно быть, для того, чтоб не
махать левой рукой, и, размахивая правой, сыпал слова, точно гвозди в деревянный ящик...
— Господин! — воскликнул он,
помахивая шапкой, — ваши денежки пропиваем! А что, кучер, — прибавил он, качнув головой на Филофея, — чай, заробел этта-ась?
Пришлось Макару задержать Терешку силой, причем сумасшедший полез драться. Возы было остановились, но Тит
махнул шапкой, чтобы не зевали. Макар держал ругавшегося Терешку за руки и, пропустив возы, под руку повел его обратно в завод. Терешка упирался, плевал на Макара и все порывался убежать за обозом.
Взойдя на берег, он отряхнулся, помолился на соборные храмы, потом, оборотясь назад, отвесил низкий поклон рыбакам и Юрию, которые,
махая шапками, приветствовали его громким криком.
Ей показалось даже, что в ту минуту, как она стала спускаться к избам, один из них начал
махать шапкой, как словно прощался с нею или здоровался.
Неточные совпадения
Солнышко-то и само по себе так стояло, что должно было светить кособрюхим в глаза, но головотяпы, чтобы придать этому делу вид колдовства, стали
махать в сторону кособрюхих
шапками: вот, дескать, мы каковы, и солнышко заодно с нами.
Из нее вышел человек среднего роста, в татарской бараньей
шапке; он
махнул рукою, и все трое принялись вытаскивать что-то из лодки; груз был так велик, что я до сих пор не понимаю, как она не потонула.
Когда они установились, послышалась новая команда, и парами стали выходить арестанты в блинообразных
шапках на бритых головах, с мешками за плечами, волоча закованные ноги и
махая одной свободной рукой, а другой придерживая мешок за спиной.
Марья Алексевна и ругала его вдогонку и кричала других извозчиков, и бросалась в разные стороны на несколько шагов, и
махала руками, и окончательно установилась опять под колоннадой, и топала, и бесилась; а вокруг нее уже стояло человек пять парней, продающих разную разность у колонн Гостиного двора; парни любовались на нее, обменивались между собою замечаниями более или менее неуважительного свойства, обращались к ней с похвалами остроумного и советами благонамеренного свойства: «Ай да барыня, в кою пору успела нализаться, хват, барыня!» — «барыня, а барыня, купи пяток лимонов-то у меня, ими хорошо закусывать, для тебя дешево отдам!» — «барыня, а барыня, не слушай его, лимон не поможет, а ты поди опохмелись!» — «барыня, а барыня, здорова ты ругаться; давай об заклад ругаться, кто кого переругает!» — Марья Алексевна, сама не помня, что делает, хватила по уху ближайшего из собеседников — парня лет 17, не без грации высовывавшего ей язык:
шапка слетела, а волосы тут, как раз под рукой; Марья Алексевна вцепилась в них.
Когда старцы уже подъезжали к Жулановскому плесу, их нагнал Ермилыч, кативший на паре своих собственных лошадей. Дорожная кошевка и вся упряжка были сделаны на купеческую руку, а сам Ермилыч сидел в енотовой шубе и бобровой
шапке. Он что-то крикнул старикам и
махнул рукой, обгоняя их.