Неточные совпадения
Клим не
поверил. Но когда горели дома на окраине города и Томилин привел Клима смотреть на пожар,
мальчик повторил свой вопрос. В густой толпе зрителей никто не хотел качать воду, полицейские выхватывали из толпы за шиворот людей, бедно одетых, и кулаками гнали их к машинам.
Заметив, что Дронов называет голодного червя — чевряком, чреваком, чревоедом, Клим не
поверил ему. Но, слушая таинственный шепот, он с удивлением видел пред собою другого
мальчика, плоское лицо нянькина внука становилось красивее, глаза его не бегали, в зрачках разгорался голубоватый огонек радости, непонятной Климу. За ужином Клим передал рассказ Дронова отцу, — отец тоже непонятно обрадовался.
Мальчик с первых же уроков почувствовал, что старик не
верит в него, хочет поймать его на чем-то и высмеять.
Она редко и не очень охотно соглашалась на это и уже не рассказывала Климу о боге, кошках, о подругах, а задумчиво слушала его рассказы о гимназии, суждения об учителях и
мальчиках, о прочитанных им книгах. Когда Клим объявил ей новость, что он не
верит в бога, она сказала небрежно...
Неточные совпадения
Конечно, это поверье пустое и недостаточное; но есть простые люди, которые склонны
верить, что неразменные рубли действительно можно добывать. Когда я был маленьким
мальчиком, и я тоже этому
верил.
— Вы не
мальчик, — повторила она, — а воруете чужие яблоки и
верите, что это не воровство, потому что господин Прудон сказал…
— А куда? Везде все то же; везде есть
мальчики, которым хочется, чтоб поскорей усы выросли, и девичьи тоже всюду есть… Ведь взрослые не станут слушать. И вам не стыдно своей роли? — сказала она, помолчав и перебирая рукой его волосы, когда он наклонился лицом к ее руке. — Вы
верите в нее, считаете ее не шутя призванием?
— Милый, добрый Аркадий Макарович,
поверьте, что я об вас… Про вас отец мой говорит всегда: «милый, добрый
мальчик!»
Поверьте, я буду помнить всегда ваши рассказы о бедном
мальчике, оставленном в чужих людях, и об уединенных его мечтах… Я слишком понимаю, как сложилась душа ваша… Но теперь хоть мы и студенты, — прибавила она с просящей и стыдливой улыбкой, пожимая руку мою, — но нам нельзя уже более видеться как прежде и, и… верно, вы это понимаете?
Теперь я вижу твой взгляд на мне и знаю, что на меня смотрит мой сын, а я ведь даже вчера еще не мог
поверить, что буду когда-нибудь, как сегодня, сидеть и говорить с моим
мальчиком.