— Очень умные оба, — сказала она и кратко сообщила, что работа в городе идет довольно успешно, есть своя маленькая типография, но, разумеется, не хватает литературы,
мало денег.
Неточные совпадения
— Ну да, понятно! Торговать
деньгами легче, спокойней, чем строить заводы, фабрики, возиться с рабочими, — проговорила Марина, вставая и хлопая портфелем по своему колену. — Нет, Гриша, тут банкира
мало, нужен крупный чиновник или какой-нибудь придворный… Ну, мне — пора, если я не смогу вернуться через час, — я позвоню вам… и вы свободны…
— Значит, сейчас позвоним и явится покупатель, нотариус Животовский, спекулянт, держи ухо остро! Но, сначала, Клим Иванович, на какого черта тебе тысячи
денег? Не надобно тебе
денег, тебе газета нужна или — книгоиздательство. На газету —
мало десятков тысяч, надо сотни полторы, две. Предлагаю: давай мне эти двадцать тысяч, и я тебе обещаю через год взогнать их до двухсот. Обещаю, но гарантировать — не могу, нечем. Векселя могу дать, а — чего они стоят?
— Нет, он вообще веселый, но дома выдерживает стиль. У него нелады с женой, он женат. Она очень богатая, дочь фабриканта. Говорят — она ему
денег не дает, а он — ленив, делами занимается
мало, стишки пишет, статейки в «Новом времени».
— По пьяному делу. Воюем, а? — спросил он, взмахнув стриженой, ежовой головой. — Кошмар! В 12-м году Ванновский говорил, что армия находится в положении бедственном: обмундирование плохое, и его недостаточно, ружья устарели, пушек —
мало, пулеметов — нет, кормят солдат подрядчики, и — скверно,
денег на улучшение продовольствия — не имеется, кредиты — запаздывают, полки — в долгах. И при всем этом — втюрились в драку ради защиты Франции от второго разгрома немцами.
Развитие Грановского не было похоже на наше; воспитанный в Орле, он попал в Петербургский университет. Получая
мало денег от отца, он с весьма молодых лет должен был писать «по подряду» журнальные статьи. Он и друг его Е. Корш, с которым он встретился тогда и остался с тех пор и до кончины в самых близких отношениях, работали на Сенковского, которому были нужны свежие силы и неопытные юноши для того, чтобы претворять добросовестный труд их в шипучее цимлянское «Библиотеки для чтения».
— Не бойтесь, дядюшка, — говорил на это Александр, — худо, когда
мало денег, много мне не нужно, а довольно — у меня есть.
— Нельзя, молодой человек! желаете иметь успех у женщин и жалеете пяти рублей… фуй, фуй, фуй! Ежели мамаша: дает
мало денег — добывайте сами! Трудитесь, давайте уроки, просвещайте юношество! Итак, повторяю: завтра будет готово. До свидания… победитель!
Зная, что у стариков
мало денег и что они поневоле скупы на них, Алексей Степаныч написал просительное письмо к своим родителям, с самым умеренным требованием денег и для подкрепления своих слов упросил Алакаеву, чтобы она написала к Степану Михайлычу и удостоверила в справедливой просьбе сына и в необходимости издержек для предназначенной свадьбы; он просил всего восемьсот рублей, но Алакаева требовала тысячу пятьсот рублей.
Неточные совпадения
Оро́бели наследники: // А ну как перед смертию // Лишит наследства?
Мало ли // Лесов, земель у батюшки? // Что
денег понакоплено, // Куда пойдет добро? // Гадай! У князя в Питере // Три дочери побочные // За генералов выданы, // Не отказал бы им!
Левин знал, что хозяйство
мало интересует старшего брата и что он, только делая ему уступку, спросил его об этом, и потому ответил только о продаже пшеницы и
деньгах.
В молодой и горячей голове Разумихина твердо укрепился проект положить в будущие три-четыре года, по возможности, хоть начало будущего состояния, скопить хоть несколько
денег и переехать в Сибирь, где почва богата во всех отношениях, а работников, людей и капиталов
мало; там поселиться в том самом городе, где будет Родя, и… всем вместе начать новую жизнь.
Он шел дорогой тихо и степенно, не торопясь, чтобы не подать каких подозрений.
Мало глядел он на прохожих, даже старался совсем не глядеть на лица и быть как можно неприметнее. Тут вспомнилась ему его шляпа. «Боже мой! И
деньги были третьего дня, и не мог переменить на фуражку!» Проклятие вырвалось из души его.
— Да ну Бог с тобой, какой ты беспокойный: сидел бы смирно! — с досадой сказала бабушка. — Марфенька, вели сходить к Ватрухину, да постой, на вот еще
денег, вели взять две бутылки: одной, я думаю,
мало будет…