«По отношению к действительности каждый из нас является истцом, каждый защищает интересы своего «я» от насилия над ним. В борьбе за материальные интересы люди иногда являются
личными врагами, но ведь жизнь не сводится вся целиком к уголовному и гражданскому процессу, теория борьбы за существование не должна поглощать и не поглощает высших интересов духа, не угашает священного стремления человека познать самого себя».
Неточные совпадения
— Безошибочное чутье на
врага. Умная душа. Вы — помните ее? Котенок. Маленькая, мягкая. И — острое чувство брезгливости ко всякому негодяйству. Был случай: решили извинить человеку поступок весьма дрянненький, но вынужденный комбинацией некоторых драматических обстоятельств
личного характера. «Прощать — не имеете права», — сказала она и хотя не очень логично, но упорно доказывала, что этот герой товарищеского отношения — не заслуживает. Простили. И лагерь
врагов приобрел весьма неглупого негодяя.
— Митя чувствует демос
личным своим
врагом. Мы, старые дворяне, гораздо более терпимы, чем современная молодежь…
«Что меня смутило? — размышлял он. — Почему я не сказал мальчишке того, что должен был сказать? Он, конечно, научен и подослан пораженцами, большевиками. Возможно, что им руководит и чувство
личное — месть за его мать. Проводится в жизнь лозунг Циммервальда: превратить войну с внешним
врагом в гражданскую войну, внутри страны. Это значит: предать страну, разрушить ее… Конечно так. Мальчишка, полуребенок — ничтожество. Но дело не в человеке, а в слове. Что должен делать я и что могу делать?»
— Если мы не желаем, чтоб наше
личное отразилось на оценке
врагами программы партии нашей, на злостном искажении ее благородной, русской национальной цели.
Сам это чувствую, сказать я не могу, // Но что теперь во мне кипит, волнует, бесит, // Не пожелал бы я и
личному врагу, // А он?.. смолчит и голову повесит.
Должность камердинера, дворецкого и буфетчика занимает семидесятилетний слуга Поликарп, чудак необыкновенный, человек начитанный, отставной скрипач и поклонник Виотти,
личный враг Наполеона, или, как он говорит, Бонапартишки, и страстный охотник до соловьев.
За
личного врага меня почитает, я это давно раскусил, и с чего, что ему тут, ведь умрет, я понять не могу!
Теперь, когда уровень требований значительно понизился, мы говорим: «Нам хоть бы Гизо — и то слава богу!», но тогда и Луи-Филипп, и Гизо, и Дюшатель, и Тьер — все это были как бы
личные враги (право, даже более опасные, нежели Л. В. Дубельт), успех которых огорчал, неуспех — радовал.
Неточные совпадения
— Как вам сказать: и верю и не верю… Пустяки в нашей жизни играют слишком большую роль, и против них иногда мы решительно бессильны. Они опутывают нас по рукам и по ногам, приносят массу самых тяжелых огорчений и служат неиссякаемым источником других пустяков и мелочей. Вы сравните: самый страшный
враг — тот, который подавляет нас не единичной силой, а количеством. В тайге охотник бьет медведей десятками, — и часто делается жертвой комаров. Я не отстаиваю моей мысли, я только высказываю мое
личное мнение.
Ночуя в одной комнате с человеком, коего мог он почесть
личным своим
врагом и одним из главных виновников его бедствия, Дубровский не мог удержаться от искушения. Он знал о существовании сумки и решился ею завладеть. Мы видели, как изумил он бедного Антона Пафнутьича неожиданным своим превращением из учителей в разбойники.
Она возвышает нравственную температуру человека, изощряет его ум и делает его способным не только к подвигам
личной самоотверженности, но и к изобретению орудий с целью истребления
врагов…
В мирное время управители-князьки были заняты мелкими междоусобиями,
личными счетами и копеечными интригами; подкопаться под
врага, подставить ножку при удобном случае своему приятелю, запустить шпильку, отплатить за старую обиду, — из этих мелочей составлялся почти безвыходный круг, в котором особенно деятельное участие принимали женщины.
Скажу даже, что в то время, когда я произвожу травлю, господин NN, который, в сущности, представляет для меня лицо совершенно постороннее, немедленно делается
личным моим
врагом,
врагом тем более для меня ненавистным, чем более он употребляет средств, чтобы оборониться от меня.