Неточные совпадения
— Тетка права, — сочным голосом, громко и с интонациями деревенской девицы говорила Марина, — город — гнилой, а люди в нем — сухие. И скупы,
лимон к чаю режут на двенадцать кусков.
Не отвечая, Макаров отодвинул стакан с лучом солнца в его рыжей влаге, прикрытой кружком
лимона, облокотился о стол, запустив пальцы в густые, двухцветные вихры свои.
Задумался, выжал в свой стакан чая половинку
лимона и сказал, вздохнув...
— Может — окажете честь, зайдете чайку попить? — вопросительно предложил историк. — Как истый любитель чая и пьющий его безо всяких добавлений, как то: сливок,
лимона, вареньев, — употребляю только высокие сорта. Замечательным угощу: Ижень-Серебряные иголки.
— А
лимону — нету, — сказала она с явным удовольствием.
Потом дали чаю, как в трактире: два чайника, половину французской булки, кусок
лимона и четыре куска сахара.
— Какой он, к черту, эсер, если смолоду, всю жизнь
лимонами торгует?
Самгин слушал и чувствовал, что злится. Погасив папиросу о ломтик
лимона, он сказал сквозь зубы...
С высоты второго яруса зал маленького театра показался плоскодонной ямой, а затем стал похож на опрокинутую горизонтально витрину магазина фруктов: в пене стружек рядами лежат апельсины, яблоки,
лимоны. Самгин вспомнил, как Туробоев у Омона оправдывал анархиста Равашоля, и спросил сам себя...
Помолчал и, глядя в чашку, давя в ней ложкой
лимон, продолжал раздумчиво, не спеша...
—
Лимона — нет, — сказала Елена, подвигая Самгину стакан чая, прищурив глаза, в зубах ее дымилась папироса. — Говорят, что
лимонами торгует только итальянский посол. Итак?
Неточные совпадения
— Что ж, потяжелеешь? Ну, так мы одни. Давай сельтерской воды и
лимона.
— Выпей, выпей водки непременно, а потом сельтерской воды и много
лимона, — говорил Яшвин, стоя над Петрицким, как мать, заставляющая ребенка принимать лекарство, — а потом уж шампанского немножечко, — так, бутылочку.
Сергей Иванович давно уже отобедал и пил воду с
лимоном и льдом в своей комнате, просматривая только что полученные с почты газеты и журналы, когда Левин, с прилипшими от пота ко лбу спутанными волосами и почерневшею, мокрою спиной и грудью, с веселым говором ворвался к нему в комнату.
На бюре, выложенном перламутною мозаикой, которая местами уже выпала и оставила после себя одни желтенькие желобки, наполненные клеем, лежало множество всякой всячины: куча исписанных мелко бумажек, накрытых мраморным позеленевшим прессом с яичком наверху, какая-то старинная книга в кожаном переплете с красным обрезом,
лимон, весь высохший, ростом не более лесного ореха, отломленная ручка кресел, рюмка с какою-то жидкостью и тремя мухами, накрытая письмом, кусочек сургучика, кусочек где-то поднятой тряпки, два пера, запачканные чернилами, высохшие, как в чахотке, зубочистка, совершенно пожелтевшая, которою хозяин, может быть, ковырял в зубах своих еще до нашествия на Москву французов.
Но мы, ребята без печали, // Среди заботливых купцов, // Мы только устриц ожидали // От цареградских берегов. // Что устрицы? пришли! О радость! // Летит обжорливая младость // Глотать из раковин морских // Затворниц жирных и живых, // Слегка обрызнутых
лимоном. // Шум, споры — легкое вино // Из погребов принесено // На стол услужливым Отоном; // Часы летят, а грозный счет // Меж тем невидимо растет.